— Бренвен, — сказал он. — Ты и правда здесь.
— Да, Уилл, я правда здесь, — подтвердила она и продолжала говорить то, что собиралась сказать ему уже давно. — С этого момента я всегда буду рядом с тобой, пока ты сам будешь этого хотеть.
Они стояли рядом, наполняя глаза друг другом. Джим и Эллен тактично отошли в глубину комнаты.
Уилл улыбнулся тенью прежней робкой и нежной улыбки и слегка наклонил голову к плечу. У Бренвен все перевернулось внутри, и она подошла к нему. Она сделала один неуверенный шаг, а затем, когда он протянул к ней руки, бросилась вперед и обвила руками его слишком худое тело. Она спрятала голову у него на груди, и ее всю пронизало теплом, когда она услышала успокаивающее биение его сердца. Он прижал ее к себе, поначалу неловко, а потом его руки начали гладить ее, как будто бы он заново приучал себя к контурам ее тела.
— Ты и правда здесь, — снова сказал он. — Бренвен… — Его голос пресекся.
Бренвен подняла к нему свое лицо, залитое слезами.
— Уилл, о, Уилл!
— Не плачь, — прошептал он. Огонь снова сверкнул в его глазах и остался в них.
Вспыхнуло пламя. Он наклонил свою голову к ней, когда она потянулась к нему. С мучительной нерешительностью его губы искали ее — вкус, прикосновение, ощущение ее, такое нежное, такое знакомое. Он еще раз прикоснулся к ней губами, переступил с ноги на ногу, чтобы целиком прижать ее тело к себе, и медленно, уверенно, любовно поцеловал ее.
Бренвен поцеловала его в ответ, выплеснув в этом поцелуе все желание, заполнившее ее душу, отдавая ему всю себя, втягивая его в себя. Время не имело значения; весь ее мир вращался вокруг этого воссоединяющего поцелуя.
Эллен и Джим Харперы, которые не совсем были уверены, чего им ожидать, увидели, что их присутствие здесь не требуется. Взявшись за руки, по взаимному молчаливому соглашению, они вышли из комнаты.
Бренвен и Уилл долго не разговаривали; их сердца были слишком полны для того, чтобы произносить какие-то слова. В конце концов они направились к одному из двух диванов, которые стояли сбоку от камина, и, переплетя руки, сели рядом, вместе переживая случившееся чудо.
Наконец Уилл заговорил почти так же, как тот, прежний, скромный молодой человек:
— Ты знаешь, как в этих мелодрамах какой-нибудь парень попадает в тюрьму или теряется в пустыне или что-нибудь в этом роде, а потом говорит девушке: «Мне помогла выжить только мысль о тебе»? Или говорит: «Я все время вспоминал твое лицо, и только это спасло меня от безумия»? Ну, именно это и произошло, Бренвен. Я знал, что я должен остаться в живых, чтобы увидеть тебя еще раз.
Слезы снова чуть было не полились из глаз Бренвен, но она, заморгав, затолкала их назад. Она пробормотала:
— Я всегда была уверена в том, что ты жив. Я продолжала надеяться, что ты каким-то образом доберешься сюда. Сюда, ко мне. — Она слегка отодвинулась, чтобы посмотреть в его дорогое лицо. — Ты хочешь поговорить об этом? Или, может быть, лучше пока не касаться этого ужаса. Я не против. Мне достаточно того, что ты здесь и что ты жив и здоров.
Уилл задал ей свой встречный вопрос:
— Я правильно услышал то, что ты сказала раньше? Ты правда сказала, что ты будешь со мной столько, сколько я захочу, или это мне снова приснилось?
— Тебе это не приснилось. У меня было много, очень много времени подумать, оглянуться назад через все эти годы и тем самым знаменитым задним умом понять те ошибки, которые я допустила. Я пообещала себе, что, если я смогу получить еще один шанс, я останусь с тобой до тех пор, пока ты этого сам будешь хотеть.
Длинными, тонкими, слегка дрожащими пальцами Уилл провел по ее лицу от середины лба к виску, к изящному изгибу уха и подбородку. Затем он нерешительно сказал:
— Я не мог поверить в то, что у тебя никого не было все эти годы. Муж Эллен сказал мне, что ты уехала в Сан-Франциско. Я боялся спросить, не уехала ли ты туда, чтобы выйти там замуж. Я не слышал большей части из того, что он сказал после этого — я продолжал думать, что ты, должно быть, встретила кого-нибудь там, и представлял, как вы встретились. Или ты влюбилась в кого-то здесь, и его перевели, и ты поехала за ним…
— Нет. — Бренвен поймала руку Уилла и продела свои пальцы сквозь его. — Это работа. Очень хорошая работа, и ничего больше. Я не знала ни души, когда приехала туда, и с тех пор я держусь особняком. Я нашла место, которое мне очень нравится, на побережье к северу от Сан-Франциско и сняла там домик. Я езжу туда одна, так часто, как только мне представляется подобная возможность. Это чудесное место — оно тебе очень понравится.