— Он… обратил землю в магму? — поражённо пробормотал я.
Действительно… я обращал воду в кипяток, так почему бы не пойти дальше? Раскалённая земля — магма, которая иногда вырывалась из недр вулканов. В отличие от воды, её температура легко могла превышать сотню градусов, не обращаясь в пар!
Учитывая, что даже тут, за несколько сотен метров, меня бросило в пот, то что было там⁈
Оглушительный визг мгновенно обрывался: ратники обращались прахом даже просто стоя на пути потоков магмы. Бледно-серые зимние бабочки загорались в воздухе, оседая на землю серой пылью, которой было так много, что появилось ощущение снегопада — только грязного.
Возникший рядом с Вешлером силуэт заставил меня устремить на него взор. Движения были молниеносны и решительны. Четыре удара кинжалом — в грудь, под мышку, шею и висок. Ещё один удар — по ярёмной вене коня.
Захрипевший маг обрушил поток магмы прямо на сайнадского сиона, но попал лишь частично. Ублюдок успел отскочить, отделавшись обожжёнными до горелок ногами.
Упавшего сиона — оставшегося молчаливым и сосредоточенным — тут же окружили Полосы, обрушивая честную сталь и обращая его в фарш. Однако…
— Вешлер…
Конь с перерезанной глоткой подскочил и заметался, неуверенно отступил к краю брода, после — в глубокую воду. Вешлер покачнулся, затем медленно соскользнул с седла и скрылся под водой. Конь упал на него сверху.
Всё произошло так стремительно, что лишь сейчас я отмер и обернулся вóроном, стремившись догнать, вытащить, исцелить. Ну же! Быстрее!
Я почти не обратил внимание на жар, который тушил бранящийся Фолторн. Не обратил внимание на остатки сайнадов, которых добивали мои ребята. Нет, я должен спасти одного из последних и, возможно, сильнейшего мага Первой армии!
Вернув человеческий вид у брода, я поднял ледяную воду в воздух, но в огромном кубе оказалась лишь туша лошади, несколько рыбин и кучи дохлых бабочек. Где⁈
— Где он⁈ — рявкнул я. — Фолторн! Оставь их, надо найти Вешлера! Его ещё можно спасти!
— Лейтенант, ему пробили висок…
— Заткнись и ищи!
Я начал просеивать воду, как ситом, даже не сообразив, что мог попросту «подключиться» к ней, как действовал во время разведки дождём. Сейчас мой разум метался, действуя на скорость, не соображая, что тем самым лишь усложняет себе жизнь.
А потом… я просто увидел его. Увидел тонкую худую руку, которая вынырнула из воды в дюжине метров вниз по течению.
Бабочки потянулись к этому слабому, призывному жесту, хотя рука медленно опустилась и снова скрылась под водой. Насекомые собирались тысячами, затем сотнями тысяч. Со всех сторон битва, казалось, замерла — все смотрели на реку.
Сглотнув, я не мог даже пошевелиться, зато в голову сразу пришли старые легенды, которые рассказывал ещё Логвуд, а потом косвенно подтвердила Даника.
После смерти героя, за ним приходят. Но не вóроны, как было в истории Тольбуса, а… бабочки.
— Боги… — дёрнулся я.
— Изен! — послышался позади голос Килары. Обернувшись, я заметил запыхавшуюся женщину, которая тащила за собой Илазия Монтнара. Этого-то на хера⁈
— Что это? — испуганно взвизгнул толстяк. — Магия⁈ Мы победили, да?
Вновь уставившись на реку, я уже не оборачивался. Огромная масса бабочек превратилась в кишащий, бешеный холм на месте, где в последний раз показался Вешлер — высокий, точно курган, набухающий с каждым мгновением, с каждым неверным ударом сердца.
Его душа. Её забрали? Поглотили? Снова переродили? Что это такое?..
— Мы победили? — продолжал Илазий. — Где Логвуд? Позовите его, я должен с ним поговорить…
Мгновение покоя разлетелось вдребезги, когда подоспевшее подкрепление солдат Первой обрушила залп пуль на ратников, стоявших на нижнем мосту. То, что начал Вешлер, теперь закончили остальные войска: последние воины сайнадов на этом берегу нашли свою смерть.
Взглянув на противоположный берег, я увидел, как солдаты Первой дисциплинированно отступали, постепенно подходя всё ближе к броду. Вот только манёвр был весьма ожидаемым, а значит…
Оглядевшись, я увидел движение к югу — и точно! Сайнады уже переправляли на этот берег ещё стрелков, желая повторить свой ранее сработавший план. Суки!
— Эй, вы все! — перекрывая шум боя, рявкнул я, обратившись к подтягивающимся ближе толпам беженцев. Заметив, что мы успешно отразили налёт врага, они начали собираться вокруг. — Все, кто может стоять! Найдите оружие — и на юг! — указал я пальцем. — Стрелки сайнадов снова лезут сюда!..
Договорить я не успел, потому что воздух задрожал от дикого, животного рёва. Разгорячённые кровью, потерями, хаосом, предательством Дэйтуса, а также — успехом ранее совершённой атаки, сотни и тысячи беженцев ринулись в указанную сторону, не думая об оружии, стремясь лишь сойтись с клятыми сайнадами, чтобы за кровавую расправу этого дня отплатить местью ничуть не менее ужасной.