Лукас встал, допил кофе и поставил чашку на стойку.
— Я бы хотел задать вам один вопрос. Уверен, что другие полицейские осмотрели весь дом. Могу я заглянуть в комнату, где Стефани и ее друг… проводили время?
— Вы хотели сказать, в ее спальню? — сухо спросил Беккер. — Не вижу причин вам отказывать. Вы и сами заметили, что ковры затоптаны бесчисленным количеством форменных ботинок, прошедших здесь. Надеюсь, я вас не обидел.
Не сумев сдержать смех, Лукас последовал за Беккером вверх по лестнице.
— Я сплю там, — сказал Беккер, когда они поднялись наверх, и показал налево, но свернул направо.
Они прошли по коридору, Беккер распахнул дверь, шагнул в комнату и зажег свет.
— Ну вот, мы на месте.
Стефани Беккер спала на старомодной двуспальной кровати. Скомканное стеганое одеяло и простыни валялись в ногах, частично закрывая стоящий рядом старинный пароходный кофр. На кофре лежали журналы по отделке интерьеров и антикварному искусству. У изголовья кровати, на тумбочке, стоял телефон «принцесса», рядом часы, еще два журнала и роман Стивена Кинга.
Слева была дверь. Лукас открыл ее, заглянул и обнаружил компактную, но оборудованную всем необходимым ванную комнату с туалетным столиком, унитазом, раковиной и душем. На вешалке висело ярко-красное банное полотенце. На столике и всех ручках Лукас заметил следы порошка для снятия отпечатков пальцев. Он повернулся, еще раз оглядел спальню и увидел такое же полотенце, которое лежало на темно-красном персидском ковре.
— Здесь все как… в ту ночь, — проговорил Беккер. — Эксперты сказали, что они позвонят и сообщат, когда я смогу навести порядок. Как вы думаете, когда это случится?
— Они сделали фотографии?
— Думаю, да.
— Я уточню, — пообещал Дэвенпорт, оценивающе посмотрел на хозяина дома и спросил: — Вы этого не делали?
Беккер не отвел глаз.
— Нет, — спокойно ответил он.
— Что ж, рад был познакомиться, — сказал Лукас.
К тому времени, как он покинул дом Беккера, заметно похолодало и в воздухе запахло морозом. После жары в доме Дэвенпорт с удовольствием подставил лицо освежающим порывам ветра. Он прошел по тротуару, свернул направо в переулок, огляделся по сторонам, осторожно двинулся вперед и вскоре оказался за домом Беккера. Убийца почти наверняка попал в дом отсюда.
В этот момент в одной из боковых комнат загорелся свет, и с краю плотной шторы пробился тонкий яркий луч. Повинуясь неожиданному порыву, Лукас толкнул ворота проволочной ограды, которые вели на задний дворик. Заперто. Он огляделся, а затем перепрыгнул через ограду и медленно прошел по темному двору, осторожно нащупывая ногами дорогу, чтобы не наткнуться на валяющиеся крышки от мусорных баков или невидимую бельевую веревку.
Оказавшись возле дома, он осторожно приблизился к освещенному окну, прижался спиной к стене, медленно повернул голову и заглянул в щель между шторами.
Обнаженный Беккер метался по кабинету, что-то конвульсивно жевал, его лицо превратилось в маску боли, ужаса и религиозного экстаза, глаза закатились так, что видны были только белки. Неожиданно Беккер вздрогнул, завертелся, выбрасывая в стороны руки, а затем с приоткрытым ртом бессильно упал в кожаное кресло. В течение минуты или двух он сидел совершенно неподвижно, и Лукас даже подумал, что у него сердечный приступ или инсульт. Потом Беккер зашевелился, и его руки и ноги приняли правильное положение, как у короля на троне. Он смеялся. «Ха-ха-ха-ха», — с хрипом вырывалось из его груди. А глаза все еще были обращены внутрь, к Богу.
Ночью Дэвенпорту приснилось лицо Беккера. Наверняка он принимал наркотики. Иначе и быть не могло. Во сне Лукас продолжал доказывать, что это наркотики, но найти их не удалось, и Беккер, которого не слишком сильно держали двое полицейских в синей форме, но с невидимыми лицами, подскакивал и визжал: «Я кайфую от Иисуса…»
Дэвенпорт знал, что это сон, но не мог проснуться. Когда около часа дня зазвонил будильник, для него это стало настоящим облегчением. Он встал, принял душ и уже собирался налить себе кофе, но тут в дверь постучал Дел.
— Ты уже встал, — проворчал гость, когда Лукас его впустил.
— Заходи. Что случилось?
— Мы получили несколько звонков. Ничего особенно интересного. — Он вытряхнул из мятой пачки сигарету без никотина и прикурил от зажигалки «Зиппо», пока они шли по коридору на кухню. — Слоун сегодня утром поговорил с женщиной по имени Бьюла Миллер — это одна из подруг Стефани. Он спросил про психиатра, и она сказала: «Может быть».