К столбу, где был прикован Карантир, приблизился балрог, который взял их в плен. Он держал в одной руке огненный бич, и кровожадно ухмылялся, глядя на Морифинвэ.
- Вы все знаете, собаки, - прокричал балрог. – Что с нынешнего дня стали рабами господина моего Мелькора – самого величайшего из Валар, который когда-либо появлялся в Эндорэ. Собака должна безропотно служить своему хозяину. Если собака плохо служит – её бьют и наказывают, а если собака укусит хозяина, то её убивают. Сегодня мы накажем животное, которое осмелилось поднять руку на тех, кто служит его властелину. И так будет с каждым, кто посмеет как-нибудь навредить слугам вашего божественного хозяина, ибо навредить слугам – это проявить неуважение к тому, кто сохранил вашу жалкую жизнь и дал вам работу, еду и кров над головой.
Во время этой речи Келегорм и Куруфин переглядывались между собой.
- Нужно что-то делать, - прошептал Курво, делая шаг вперёд. – Я не позволю им ударить брата!
- Тише! – прошипел Тьелко. – Ты не только не спасёшь его, но и погубишь всех нас.
- Но они изобьют его до полусмерти! – Курво ударил Тьелко локтём в бок. – Неужели можно быть настолько бесчувственным?
- Стой на месте, - спокойно ответил Келегорм. – Ты уже ничем не поможешь ему. Он виноват сам. И пусть винит только себя. Мы не можем позволить ему утянуть нас за собой.
Курво проворчал себе под нос какое-то проклятие, но отступил за спину Тьелко.
- Кстати, где шляется твой проклятый пёс? – прошептал Куруфин на ухо брату.
- Он знает, что делает, - коротко ответил Тьелко и снова замолчал.
- Эй, вы! – вдруг крикнул балрог. – О чём вы там шепчетесь? Или тоже хотите оказаться на его месте?
Куруфин и Келегорм покорно склонили головы в знак почтения перед слугой Моргота и ничего не ответили. Балрог удовлетворённо ухмыльнулся и продолжил:
- А теперь начнём наказание этой собаки, недостойной даже отдельного имени!
Двое орков, которые держали в руках плети, подошли к пленнику и занесли их для удара. Карантир сжал зубы и приготовился терпеть боль.
Внезапно ворота крепости распахнулись, и послышался звук истерлингских рогов. Первым во двор Ангбанда въехал высокий человек с длинной рыжеватой бородой, совсем светлыми холодными голубыми глазами и надменным выражением лица. Сразу было видно, что он – вождь и великий воин. Два меча в ножнах висели у него на поясе, и он внимательно следил за действиями охраны Моргота, всегда готовый к бою.
Балрог сделал оркам знак повременить с наказанием и оба встали, словно статуи, возле пленника.
- Рад приветствовать тебя, Рагнар! – сказал балрог, кланяясь человеку. – Что привело тебя сюда?
Глава 3. Где-то в Дортонионе
- Балрог возьми этих проклятых морготовых тварей! – тихий шёпот, казалось, исходил от самого высокого дерева, стоящего напротив ярко освещённой весенним утренним солнцем, поляны.
- Тише, Нельо! – ответило второе дерево поменьше и поизящнее. – Во имя Эру, они могут услышать тебя!
- Да плевать я хотел на этих недоносков с высокого Тангородрима! Чего они здесь расселись, Моргот их дери?!!!
- Уйдут они скоро, - примирительно отвечало второе дерево. – Не нервничай, Нельо!
- Была б моя воля… Я б отправил этих ублюдков за Врата Бездны вместе с их проклятым властелином, чтоб гадов балрог сожрал!
На поляне, действительно, удобно расположился небольшой отряд орков. Теперь они с аппетитом уплетали такое отвратительное на вид кушанье, что невозможно было на него смотреть без тошноты. Костёр, разожжённый ещё в сумерках, понемногу догорал. Один из орков пнул в него не до конца обглоданную кость своего соседа, который вмиг подскочил на ноги и, угрожая кривым ятаганом своему обидчику, стал выкрикивать что-то лающей речью. Их командир – высокий, мордатый и зубастый, спокойно смотрел на двоих соперников, поигрывая плетьми и намереваясь подавить малейший бунт своих подчинённых в зародыше.
Наконец, орки решили, что выводить из себя своего начальника – смерти подобно и, вбросив оружие в ножны, стали лениво переругиваться между собой. Остальные полили костёр остатками похлёбки из котелка, собрали нужные вещи в походные сумки и, по приказу командира, стали двигаться к двум деревьям, которые только что разговаривали друг с другом.
Два эльфа, которые находились в дуплах, затихли и почти не дышали. Неужели проклятые морготовы твари услышали их разговор? Но орки никогда не отличались ни тонким слухом, ни музыкальностью! Этого просто не может быть.