А вот их дальний родственник — гигантский птериготус, ростом с человека!
Известковые кораллы, словно деревья, тянутся вверх со дна. Скопления их образуют огромные рифы.
По дну передвигаются пятиноги — морские звезды.
Как нива под ветром, волнуются водоросли.
Девонское море покрывает и нынешнюю Русскую равнину и казахстанские степи, приморскую тайгу и среднеазиатские горы. Море с одними и теми же обитателями.
А в районе Байкала… Здесь возвышаются небольшие горы. Климат теплый, влажный — тропический. Растения плотно заселили сушу. На смену хилым болотным псилофитам пришли папоротники, плауны, хвощи. Особенно много папоротниковых деревьев — археоптерисов.
Тихи девонские леса. Лишь изредка встречаются насекомые, тысяченожки и скорпионы. Других наземных животных как будто нет. Но… пойдемте на высыхающий берег отступившего моря.
Смотрите… В иле и грязи судорожно бьются, извиваются рыбы. Они пытаются ползти, опираясь на твердые плавники. Они лезут в липкий ил, скрываясь от солнца. Они стиснуты панцирями, неуклюжи и жалки. С уважением отнеситесь к ним. Им суждено великое будущее.
Девонский период — время панцирных рыб, трилобитов ракоскорпионов.
Со временем их жабры переродятся в легкие, плавники оформятся в виде лап, появится прочный костяной скелет, исчезнет панцирь. Их потомки научатся ловко ползать по земле, а потом бегать и даже лазать по деревьям. А там — встанут на ноги, начнут обрабатывать камни, говорить, сочинять сказки, читать книги…
Покинув девон — время обширных морей и лесов, теплого климата и рыб, выползающих на сушу, — мы приблизимся к современности, сделав остановку в середине мезозоя, в юрском периоде.
Со времен девона моря много блуждали по континентам. В начале юры они отступили почти до нынешних пределов, обнажив солнцу и воздуху обширные пространства Евразии.
Однако к концу юрского периода суша стала опускаться, и моря вновь наползли на нее с севера и юга.
Сглаженные вершины гор невысоко поднимаются над равниной. Низины превращаются в болота, деревья тонут в топи. Образуются угли Челябинского, Иркутского, Ткварчельского бассейнов. А в озерах Южного Урала и Подмосковья накапливаются железные руды.
Облик юрской суши почти всюду на Земле одинаков. Тропический климат и в Европе, и на Кавказе, и на Дальнем Востоке. Много папоротниковых и цикадовых деревьев.
Попробуем спилить одно из деревьев. На срезе его не видно годовых колец. Значит, в юре нет существенной разницы между летом и зимой (ведь годовые кольца образуются от изменений роста растений в разные времена года).
На дне морском кораллы продолжают свою вечную работу. Много воды утекло со времени первых подводных строителей. Кораллы изменялись, учились сооружать себе новые, более удобные жилища, обзаводились новыми щупальцами. Но по-прежнему оставались кораллами.
В водорослях то и дело встречаются спиральные раковины аммонитов. Среди них есть и гладкие, и покрытые сложными скульптурными узорами, и узкие, плоские, шарообразные.
За долгий юрский период одни аммониты закономерно сменялись другими. По ним нетрудно уточнить «юрское время». Если встретилась гладкая раковина аммонита (филоцераса), значит, мы — в нижней юре или средней. А если попалась спиральная раковина кардиоцераса или узорная двустворчатая — тригонии, значит, мы — в верхней юре.
А сколько других обитателей юрских морей! И губки, и раки, и круглые морские ежи, и родственники каракатиц — белемниты.
Но истинные хозяева планеты в мезозое — ящеры.
Летающие ящеры юры — настоящие драконы. Они обтянуты гладкой кожей. На передних лапах неимоверно разрослись мизинцы, и от них к задним лапам тянется перепонка.
В лесах не редкость археоптериксы — предки современных птиц величиной не больше грача. Но особенно много ящеров на суше.
В морях резвятся ихтиозавры, похожие на дельфинов. Плезиозавры вытягивают из волн свои змеино-лебединые шеи. Хищные плезиозавры вспенивают воды, и огромные их пасти с трехгранными зубами наводят ужас на всех плавучих тварей.
Пыхтя и ломая деревья, словно камышинки, двигаются по мелководью атлантозавры. Настоящие бродячие дома: двадцать метров в длину и девять в высоту!
Стуча костяными плашками на загривке, грозно выступает стегозавр. Он могуч и вооружен: даже на хвосте — острые шипы. Не обзавелся великан лишь одной малостью: в его черепной коробке мозга столько же, как у котенка, — в двадцать, тридцать раз меньше, чем у нас с вами. А ведь мозг — самое главное.