Неужели «черной пасти» Кара-Богаза удалось навеки отпугнуть от себя человека?
Вот передо мной письмо другого исследователя, датированное 12 декабря 1921 года:
«Глубокоуважаемый и несказанно дорогой Николай Семенович…
Да, много надо сил и мужества, как Вы справедливо указали в своем письме, чтобы жить здесь и бороться за спасение научного исследования Кара-Бугаза и за возможность хотя бы отчасти выполнить намеченные работы. Мы еще в проливе и не можем выйти в залив из-за отсутствия плавучих и живых сил. Только любовь к Кара-Бугазу может заставить ехать и не доехать до него в течение 5 месяцев, надеясь все же быть там. Пока удается производить гидрологические и гидрометеорологические работы в проливе, отдельными выходами наблюдать начало выбросов соли и температуру воды в заливе, производя химические анализы проб воды и образцов соли, приносимых с берегов залива… Работ по обезвоживанию, к сожалению, не производится за отсутствием каких-либо материалов и устройств. Естественное обезвоживание в настоящее время, конечно, немыслимо: страшно сыро, и идут хотя и небольшие, но почти ежедневные дожди. Температура воздуха скачет от +12 до –2,5° при постоянных ветрах. Все же надеюсь по снятии катера с мели, на которую он сел 10.XI, отправиться в залив для производства работ».
Чувствуется, что человек пришел сюда не как турист, который с известной долей отваги решил посетить и описать экзотический уголок природы. Нет, за отрывистыми строчками письма вырисовывается бескорыстие самоотверженного труженика, убежденного в пользе начатого дела для своего народа, неутомимая жажда исследователя, сменившего удобную лабораторию на шаткую палубу старенького суденышка, несгибаемая воля патриота, идущего сквозь опасности в трудный поход ради освоения еще одного «белого пятна» на карте Родины. И это в годы, когда страна, пережившая мировую и гражданскую войны, задыхалась от неимоверной транспортной и промышленной разрухи, от ужасающей нищеты и бесхлебья, от недостатка самых элементарных вещей, не то что тонкой исследовательской аппаратуры…
Кто же он, этот человек, с такой искренней теплотой отвечавший на письмо академика Курнакова?
Горный инженер Николай Иванович Подкопаев. В широко известной читателям повести Константина Паустовского «Кара-Бугаз» ему посвящена целая страница текста… из ста тринадцати. Что же касается академика Курнакова, который был не просто вдохновителем, организатором, но и самоличным участником наступления на Кара-Богаз-Гол, то тщетно будет искать читатель его имя в прекрасной повести Паустовского.
Правда, смешно считать «Кара-Бугаз» историческим справочником. У писателя были совсем иные цели. О них поведал Константин Паустовский в своей книге «Золотая роза».
«…Когда я работал над „Кара-Бугазом“, я думал главным образом о том, что многое в нашей жизни можно наполнить лирическим и героическим звучанием и выразить живописно и точно. Будь то повесть о глауберовой соли или о постройке бумажной фабрики в северных лесах».
Из-под пера замечательного советского писателя вышла увлекательная поэма об одном из настоящих «чудес света», о делах и мечтах человеческих.
Право же, не ради торжества исторической правды затеян наш рассказ.
Разве не увлекательно путешествовать по сложным историческим лабиринтам, которыми шли научные идеи, прежде чем они вылились в сухие строки учебника? Ведь если копнуть поглубже, за любой формулой, за любым выводом откроется полная драматизма эпопея, которая достойна подлинно «Паустовской» кисти! И побольше бы таких книжек, как «Кара-Бугаз». Они отучают смотреть на многие «обыденные вещи» холодным, безразличным взглядом. А там — кто знает? — из искорки чисто читательского любопытства, глядишь, разгорится неугасимое пламя исследовательской жажды…
«Кара-Бугаз» — одна из тех редких книжек, где нечего ни убавить, ни прибавить. И все же, уж коли речь зашла об истории обуздания «черной пасти», наверное, стоило бы помянуть, что не кто иной, как Курнаков, еще в 1909 году предложил направить исследовательскую группу во главе с Подкопаевым на Кара-Богаз-Гол. «Исследования, проведенные под непосредственным руководством академика Курнакова, — писал впоследствии Подкопаев, — дали возможность коренным образом изменить взгляд на Кара-Бугаз, как неисчерпаемое месторождение глауберовой соли».
И не кто иной, как Курнаков, своими работами обратил внимание на огромное промышленное значение освоения Кара-Богаз-Гола для России.