— В правилах нет ограничений по количеству поединков, но обычно принято растягивать удовольствие. Вы же победили слишком легко, поэтому многие считают, что вас следует наказать. Кстати, с внуком Лучезара возникнут проблемы. По моим данным он давно «богатырь», но до сих пор официально не сдал аттестацию на шестой ранг.
— Ну так отправьте его на дальние рубежи родины. И желательно прямо сейчас, а то мне и так хватает противников.
— Как бы Светозар не стал самым опасным среди них. У него стихия молнии, и он невероятно быстрый, — пояснил Добрыня.
— Скажите, а если меня убьют, кто-нибудь накажет моих соперников?
— Сильно сомневаюсь. Кстати, Тимофей, вы готовы поставить на победу?
— Ха-ха, очень смешно, — мрачно прокомментировал шутку Добрыни.
— Тимофей, убедительная просьба, никого не убейте. Все эти дворяне — сыновья влиятельных отцов. И постарайтесь их не калечить.
— Да вы издеваетесь?!
— Ничуть. Они «витязи», а вы «богатырь».
— Добрыня Мирославович, вы забыли маленькую деталь — отсутствие защитного покрова, и любой удар отправит меня на кладбище.
— Ну так, не подставляйтесь, — ехидно посоветовал статский советник.
Определённо это худший день в моей жизни. Против меня вышли шесть представителей разных стихий: огонь, воздух, вода, земля, лёд. И разумеется, вишенка на торте — Светозар с молнией. Все «витязи» и у всех официально не ниже сорок шестого уровня. Самым опасным, кроме внука ректора, считался обладатель льда Зима Морозов — пик пятого ранга, то есть сорок девятый уровень. А я не люблю холод. Лично мне больше по душе дождливая погода, хотя, это к делу не относится.
Первым на арену вышел обладатель стихии огня. Он сразу же сотворил несколько самонаводящихся фениксов, которые помчались ко мне с разных сторон. При этом и сам противник не стоял на месте, а бросился вперёд. Птичек сбил огненными мячиками, а потом сократил дистанцию и, пробив мечом огненный щит, апперкотом уронил соперника на площадку. Несмотря на все усилия, он не потерял защитный покров, поэтому я пропустил энергию по мышцам и сжал его запястья. Надо признать, что мне открылось новое знание — если бить по защите кулаком, мечом, пулей или чарами, она отражает направленную кинетическую энергию, но стоит медленно надавить и кокон почему-то пропускает пальцы к телу. Осознав это, применил на ладонях заклинание огненного шара, и его руки мгновенно покрылись ожогами. Защита пропала, и мне не составило труда нанести ему удар в челюсть.
Бой получился относительно зрелищным, но слишком коротким. Мало кто сумел хоть что-то разглядеть в мельтешащих фигурах объятых огнём. Многие зрители продолжали возмущаться, хотя и не так рьяно, как во время победы над Аполлоном Апраксиным.
После недолгого отдыха против меня вышел обладатель воздушной стихии. Вот с ним пришлось помучиться, так как он часто использовал самонаводящиеся заклинания в виде соколов. Внешний вид «птичек» позволял быстро их распознавать, поэтому они почти не доставили хлопот. Хотя горизонтальные серпы, бьющие по ногам, меня основательно взбесили. Пришлось изображать кузнечика и постоянно прыгать. Самое отвратительное то, что воздушник не шёл в ближний бой, надеясь расстрелять меня издалека. Гоняясь за ним по арене, пришёл к выводу, что напрасно трачу время, поэтому остановился и создал огромный купол, накрывший всё поле боя. Парень замер и поднял руку, в знак того, что готов сдаться.
С обладателем воды вообще произошёл конфуз, потому что когда наши техники соприкоснулись, вода моментально превратилась в пар и зрители перестали что-нибудь различать. Впрочем, соперник тоже ничего не видел, поэтому подпустил меня на расстояние удара. Мне так же удалось продавить его покров, а после отправить противника в нокаут.
А вот с обладателем земли чуть не прокололся. У него имелась нехорошая привычка создавать под ногами каменные сталагмиты…
— Эй, так у него нет покрова!
— Он что, самоубийца?
— Остановите бой! Его же убьют!
Приблизительно такие возгласы зазвучали с трибун, когда одна из каменных сосулек пропорола мне левую ногу. Кровь из рассечённой икры хлынула на площадку, но мне не привыкать к боли, поэтому активировал на ладони огонь и прижёг рану. Вслед за этим рыкнул и зигзагом помчался к противнику, мысленно решив не игнорировать интуицию. Ведь чувствовал же, что наступать на это место опасно, но всё равно рискнул, за что, собственно говоря, и поплатился пролитой кровью. Обладатель стихии земли создал вокруг себя монолит, но мне удалось прожечь преграду, превратив его защиту в огненную ловушку. Когда камень начал плавиться и течь, словно лава, соперник завопил что сдаётся.
Кое-как добрался до скамейки и осмотрел ногу. Не скажу что смертельно, но шрам от ожога точно останется. Михей наложил повязку, а Добрыня посмотрел на меня с восторгом и поинтересовался:
— Тимофей, ну что, признаём поражение или продолжим зарабатывать деньги? Сейчас почти все ставят на вас, поэтому коэффициенты мизерные. Думаю, нет особого смысла надрываться.
— А что, так можно?
— Разумеется! Вы доказали зрителям, что честно заслужили первую победу. Конечно, никто не верил, что вам удастся одолеть пятерых соперников.
— Вообще-то четверых.
— А Аполлона Апраксина забыли? — усмехнулся Добрыня. — Напрасно. Он сейчас отчитывается перед отцом за потерю миллиона рублей.
— Спорт-кар стоил пятьсот тысяч?
— Чуть больше — это бронированная модель.
— И теперь он мой?
— Зачем вам машина для самоубийц? Вы что умеете водить?
— Нет, но у Михея большой стаж.
— Мы договорились с Андреем Владимировичем о возврате.
— Разумно. А за сколько?
— Вам отбили голову? Или у вас проблемы со слухом? Цена осталась неизменной — полмиллиона рублей.
— Скажите, если я сейчас сдамся, что получу по деньгам?
— По деньгам? Странное выражение. С учётом налогов и различных сборов, думаю, останетесь должны около трёхсот тысяч.
— Что-о?! Но ведь я выигрывал!
— И в конечном итоге проиграете. Весь предыдущий выигрыш вы поставили на победу в серии, а за участие в шести боях надо заплатить представителям ристалища по пятьдесят тысяч за поединок.
— Добрыня Мирославович, что-то мне подсказывает, что вы сочиняете.
— Ха-ха-ха, поверил! Хотя не совсем. Шучу я, шучу. Мы можем перенести поединки на более поздний срок, но тогда не получится рекорда серии.
— В задницу ваши рекорды. У меня нога болит и вообще, я чуть не сдох.
Добрыня Прозоровский наслаждался зрелищем поединков. Его удивлял тот факт, что Тимофей, прекрасно понимая опасность, выходил на ристалище без защитного покрова. Стоило пропустить один удар, и он труп, однако парень упорно лез в бой и постоянно атаковал, не давая противникам ни малейшего шанса на победу. Статскому советнику стало интересно, надолго ли Тимофею хватит резервов, но тот удивлял обилием объёмных техник, при этом, не выказывая признаков усталости.
На самом деле «развлечения» начались в тот момент, когда ректор пригласил бывшего ученика, а ныне начальника тайной канцелярии, посмотреть на бой нового протеже. У Мирослава Ефремовича много дел, но отказать Лучезару он не мог, так как хотел заполучить в подчинение несколько «богатырей» со стихией молния. И вот тогда-то и пошли полноценные ставки, отмеряемые не деньгами, а услугами. Для этой цели старший Прозоровский и подбил сына убедить Уварова поучаствовать в «марафоне» — любой знающий аристократ мог легко разделить бои на два этапа, так как не принято проводить более трёх поединков в день. Однако Мирослав хотел проверить, так ли силён потенциальный рекрут. Поставив на победу в серии из пяти боёв, он дал команду Добрыне отговорить Уварова от участия в шестом раунде.
И вот сейчас статский советник крутился, как уж на сковородке, стараясь не допустить дуэли с Морозовым. И вроде бы Тимофей с лёгкостью согласился отложить поединок, но в этот момент к ним подошёл обладатель стихии льда и надменным тоном заявил: