— Ступай смело, — прозвучал низкий и мягкий голос с другой стороны пелены огня.
Не закрывая глаз, Вараил шагнул в огонь и оказался по другую его сторону, не опалив даже волос.
Он находился в маленькой и единственной комнате этого дома. Стены изнутри просвечивались, тогда как снаружи казались непрозрачными, в углу поднималась узкая обсидиановая лестница, верхней ступенью утопая в низком потолке. В келье не нашлось места ни кровати, ни столу или хотя бы стулу, зато у монаха, невысокого лысого старца с седой короткой бородкой, имелась красивая обсидиановая посуда: глубокая миска, кружка, ложка, большой кувшин с водой и множество туесков и горшков с кашами и крупами. Но на том и заканчивалось убранство дома. В молчании хозяин наполнил кружку водой и протянул гостю. Вараил поблагодарил монаха и, утоляя жажду, пил медленно. Дождавшись, когда кружка будет осушена, монах наполнил ее вновь, затем снял крышку с одного горшка, насыпал в миску и жестом пригласил Вараила отведать горячей гречневой каши. Устроившись на полу, гость занялся трапезой и монах, чтобы составить компанию, взяв кружку, опустился напротив, и пока Вараил уплетал кушанье, лишь однажды притронулся к ней одними только губами. Когда гость немного насытился и стал ворочать ложкой в миске не так как прежде скоро, он нашел время для разговора, перемежая ответы собеседника новыми порциями каши. Он представился и рассказал о цели своего похода. Монах слушал внимательно, иногда опуская темные, почти черные глаза и кивая, выказывая охоту слушать. Когда настал его черед держать слово, он начал так:
— Я Нихфор из числа монахов Черной свечи. Возник орден наш пять веков тому и целью имеет помощь страждущим приключений искателям. Единомышленники мои расселились по всему Яраилу в местах глухих, праздным людям неведомых. Пламя Черной свечи закаляет наши тела и пестует души, мы же, насколько хватает наших скромных знаний, помогаем людям, равно и другим разумным созданиям, познать глубинные силы и затеплить свечу, доныне безмолвную в каждом из нас.
— Что такое Черная свеча?
— Иные полагают, это артефакт, исполняющий желания, мы же, монахи, верим, что свеча заключена в каждом из нас, это наша бессмертная душа, наша божественная суть, и чем сильнее мы ее разжигаем, тем сильнее становимся, и силам нашим воистину нет границ.
Подобное заявление Вараил воспринял как браваду, он не раз встречал тороватых до хвастовства шарлатанов, чьи обманы снова и снова рассеивал Эльмуд.
— Какую же силу вы обнаружили в себе, зажегши свою внутреннюю свечу?
— Я освободился от пищи и воды, сплю единожды в неделю, не ведаю страха и не испытываю боли, — с готовностью ответил Нихфор, и в словах его не было и тени гордости. Но Вараил, не привыкший верить на слово, нахмурился, и монах добавил, хотя и без снисходительной улыбки, ибо не считал себя выше гостя. — Задержись в моем доме и сам станешь очевидцем истинности моих слов.
— У вас необычный дом, — не мог не заметить Вараил. — Для чего нужна эта лестница?
— Прежде она вела на верхние этажи. То, что сейчас выглядит огарком, некогда являлось настоящей свечой. Три этажа выгорели полностью, оставшийся нижний оплавился вполовину.
— Значит, в скорости вашего жилища не станет, и некому будет выручать странников, следующих к руинам Альма?
— В том не будет более нужды, ведь ты разрешишь загадку альманда.
— Тысячелетия лучшие воины мира идут на верную смерть и умирают. Единственная загадка в том: зачем мы это делаем?
— Если в тебе есть сомнение, возвращайся назад, пока можешь, — и вновь Нихфор не выказал осуждения, но дал бесстрастный совет.
— Вашему ордену пять веков, — вспомнил Вараил. — Как же странники преодолевали этот путь до его становления?
— Искали помощи магии и бессмертных сил. Всегда находился некто споспешествующий паломникам Альма. Одно время странников через Белрах на спине проносил Ярхот.
— Ярхот?
— Занавъяра Неукротимого вулкана. Он испытывал силу тел и разумов паломников, и сильнейших из них переносил на остров, иным в прошениях отказывал. Рошъяра, или новые боги, посчитали чрезмерным его вмешательство в жизни смертных. Твое незнание старых богов свидетельствует о том, как ныне мала их сила.
— Не вижу различий: так или иначе путешественники гибнут, от жары песков ли, от рук ли альманда. Поступок богов мне непонятен.
— Знай, Вараил, боги несовершенны и подобно людям гневятся и помнят старые обиды. Вот и все, что я могу сказать, ибо не ведаю большего.