– Я наверное соглашусь с тобой, люди забыли простые правила и на каком-то этапе развития они разучились общаться с небом. Живут вслепую, всё пытаются сделать сами. В итоге где-то ошибаются, и результат плачевен. Я это сам прочувствовал, я знаю о чём говорю. Братик, спасибо тебе за приём, за поддержку, но мне нужно идти обратно. Созданные мной проблемы ещё не решены и я не могу здесь надолго оставаться.
Алик сразу же всё понял. Они тепло попрощались и две души разошлись в разные стороны, одна обратно в хор, другая полетела в сторону тумана.
Пока Симон был недалеко от часовни, он был в добром расположении духа. Разговор с Аликом может и уходил не в то русло, но тем не менее это была очень интересная беседа. А вот чем дальше Симон отдалялся от чудесного пения, тем быстрее он терял свою лёгкость. Те проблемы, которые он скинул приближаясь к хору теперь опять начали примыкать к нему, как будто бы ждали его на обратной дороге. Пришло беспокойство о супруге, вспомнил сиротку и «прививку» главы рода, смотрителей которые вывели из хора. Пришли старые воспоминания своей прожитой жизни. Вспомнил свои первые загоны и помешательства, приступы паники, отчаяние и постоянное чувство опасности. Вывод опять тот же, если ты не веришь в Бога, значит ты будешь верить во что-то другое. Симон вот поверил в страх и разрешил поселиться ему в своём сердце. А он, страх, очень хорошо себя там чувствовал, окреп, укоренился, вырос и в итоге дал свои плоды. Симон стал анализировать свой жизненный путь и увидел один из первых моментов, который сделал смещение с основного жизненного маршрута. Злорадство. Это было ещё в детстве, как старшему ребёнку в семье, ему доставалось больше остальных, все его ошибки и промахи сразу же наказывались, а небольшие успехи, для постоянно занятых родителей оставались незамеченными и считались нормой. Это очень расстраивало маленького Симу и он в итоге сам перестал получать удовольствие от своих новых достижений, всё равно их никто не видит. Но зато он научился радоваться чужим неудачам и злорадствовал, мол, так вам и надо. Любая нелепая ситуация, которой раньше не предавалось значение, теперь смотрелась через призму злобы и презрения. Появились новые чувства, зависть и ревность. Итак потихоньку, год за годом, все его правильные навыки, постепенно стали заменять другие, ненужные, можно даже сказать мусор. Начал брать пример со старших ребят и к подростковому возрасту, от того маленького, доброго и светлого мальчика практически ничего не осталось. Служба в армии окончательно выбила всё то немногое, что осталось с ним за детский и подростковый период. Армия же и наградила кучей комплексов и страхов, которые потом больше никуда не уходили. Познакомился с будущей женой, боялся, что ей понравится кто-то другой. Был и замечательный период, когда родилась дочка. У нашей семьи был свой дом, были большие планы на будущее, очень хотели сына и вот когда он родился начались проблемы с работой. Единственная большая организация в нашем поселке развалилась, как когда-то колхозы и семья осталась без зарплаты. Сходу новую работу найти не получилось и страх опять дал о себе знать. И вот настал ключевой период, когда навалилось всё сразу. Вызывают на переподготовку в армию, вроде бы две недели, не долго. Но за это время происходит драка, не сильная, но достаточная что бы поднять все детские страхи. Всё оставшееся время в военной части, вёл себя тише воды, ниже травы, что бы ни спровоцировать ни одного конфликта и это сильно повлияло на психику. Когда приехал домой, Галушка сказала, что беременна третьим и после долгих разговоров сделали вывод, что сейчас не самое лучшее время, им с двумя очень тяжело, а с тремя, семья совсем загнется, приняли решение сделать аборт. Симон очень хорошо запомнил тот день. Он забрал её с больницы, после операции и они всю дорогу молчали. Когда они приехали домой, и Галушка вышла с машины, он увидел что кресло, на котором она сидела, всё в крови. В этот момент он понял, что разрешил убить своего ребёнка, а запачканное красным пятном пассажирское сидение, яркое тому подтверждение. С этого момента он стал себя презирать и накручивать. А кризис в стране поставил на колени ещё одну организацию в краевом городе, на которую Симон с таким трудом только устроился. Всех работников отправили в бессрочный отпуск за свой счёт. Это неудача стала финальной чертой, после которой начались панические атаки. Симон смотрел на этот жизненный путь, как на некую ёмкость или сосуд, который изначально был наполнен светом и добротой. Но уже с детства стала появляться более тяжелая масса, в виде обиды и злости, которая стала вытеснять из сосуда лёгкую и светлую субстанцию и занимать освободившееся место. Подростковый период, плюсов не добавил, а вот обид и разочарований было предостаточно. Сосуд больше не был светлым, даже не с осадком, он уже больше чем на четверть наполнился мешаниной из комплексов, пороков и фобий. Ну а во время службы в армии, мусор превысил отметку половины сосуда, теперь это уже не тот светлый человек, который был раньше. После этой отметки, наверное, началась точка невозврата. Нужно было быть очень сильным и мужественным человеком, чтобы повернуть всё вспять, но Симон не был таким, даже, наоборот, в тяжёлое время сломался, начались проблемы с психическим здоровьем. Страх и мания преследования постепенно окутали всю душу до такой степени, что он даже не осознавал что делал и не всегда об этом помнил. Конечный сосуд, неприятно было представлять и Симон переключил свою фантазию в начало, когда ещё ёмкость была чистой и светлой. Он вспомнил состояние души того маленького мальчика, который хотел сделать мир лучше и верил только в добрые мечты. Но в силу своего юного возраста не имел возможности их осуществить, а вот когда вырос, возможность появилось, только эти мечты растерялись и куда-то пропали. Ну да ладно, винить кроме себя некого, даже если и были неблагоприятные внешние факторы, нужно было действовать как-то иначе, бросить всё и уйти было наихудшим вариантом. Слава Богу, что существует возможность всё исправить. И Симон дал себе обещание, что вернётся на землю и проживёт следующую жизнь достойно. В какую бы семью не залетел, он выкарабкается, выживет и уйдёт красиво.