'Мама, не волнуйся, я дома и со мной все хорошо'.
Она изменилась, стала иной. Она превратилась в вампира и между ней и миром смертных теперь навсегда пролегла черта. Да, она могла обратить мать, отца, Макса, всех родных и друзей. Но в таких масштабах это было запрещено. К тому же она новообращенная. А им запрещены обращения первые сто лет. Но никто из ее прошлой жизни столько не проживет. А если кому это и удастся, на кого они будут похожи. Дряхлые столетние старики и старухи, выжившие из ума маразматики. Зачем миру вампиров такие особи. Они лишь будут вызывать смех, или создавать проблемы. А с проблемами здесь не церемонятся. Их искореняют быстро и жестко.
Вероника очень надеялась, что со временем это все пройдет, что чем дальше она будет от дня обращения, тем меньше будет ее связь с человеческой жизнью и воспоминаниями. Ведь это первый кирпичик в тягостную жизнь вампира.
За все надо платить. За бессмертие надо платить. За неуязвимость надо платить. За силу надо платить. За власть над смертными надо платить. Душа, чувства, память, родные, жизнь и день - такова была цена.
Но Вероника уже была вампиром, и это было не изменить. Скоро она пройдет обращение, получит новое имя и доступ в мир вампиров. Станет там своей. Обретет новую семью. И даже если бы шанс вернуться и снова стать человеком существовал, Вероника знала наверняка, что не стала бы этого делать. По крайней мере, сейчас. Возможно через сотню или тысячу лет, если ей зададут этот же вопрос, ответ будет совсем иным. Но не сегодня. Та сила, власть и могущество, которые она уже вкусила, изменили ее. Она пролила человеческую кровь, ощутила ее вкус на своих губах. И от этого никогда не отделаться, не забыть, как страшный сон, это срослось с ней. Сделало особенной и такой отличной от людей. Она теперь не с ними, а над всем родом человеческим, существование которого наконец-то обрело в ее глазах смысл. И он был неутешителен.
Они также молча вернулись домой. Ни слова не говоря, Наргал развалился на диване. Как только Вероника вошла в комнату, сразу же уловил аромат вчерашней гостьи. И хоть прошло чуть меньше суток, он все еще стоял в воздухе. Для полного исчезновения запаха нужно гораздо больше времени.
Вероника протянула возлюбленному врученный ей блондинкой конверт.
- Я уже видел, - отмахнулся вампир, - Сегодня, пока ты еще спала.
Вероника даже не стала удивляться или возмущаться по этому поводу.
- И что же это значит. Когда перерождение? - тихо спросила она.
- Все же просто, - поморщился Наргал, - Три после полной луны, значит на третий день после полнолуния.
- А время?
- Время у них всегда стандартно, но также угадывается из послания. Три после наступления темноты.
- Да уж угадывается, - хмыкнула Вероника.
Напряжение, возникшее между ними еще вчера, постепенно спадало. Но девушка не решалась задавать вопросы на счет вчерашнего, главным образом продолжать расспросы про Белладонну. Все и так было понятно. Если бы хотел, Наргал уже давно бы ей все рассказал. Да и самой Веронике это было не так уж важно. Главное, что он был рядом с ней, а не с Белладонной. И это говорило о многом.
Вероника нежно поцеловала вампира. Так как могла поцеловать только любящая женщина своего мужчину.
- Как хорошо, что у меня есть ты, - прошептала Вероника.
- Хотелось бы, чтобы ты не забывала об этом, - серьезно произнес вампир.
Вероника внимательно посмотрела ему глаза и поняла, что он всерьез обеспокоен. Видимо это было связано с тем, о чем они вчера говорили с гостьей.
- Я и не забываю. А тебе стоит начать мне доверять, - серьезно сказала девушка, надеясь, что в этом вопросе они наконец-то поставят точку.
- Знаешь, о чем я думаю? - Наргал хитро прищурился.
- Даже не представляю, - в тон ему ответила Вероника.
- Через неделю ты идешь на свое перерождение и тебе просто необходимо самое шикарное платье.
- Ты чертовски прав, - девушка весело засмеялась, - Но я даже не представляю, где его достать.
- Положись на меня, милая. Для тебя я сделаю и не такое.
Наргал взял ее за руку и повел прочь из квартиры.