— Выключи, — попросила я и добавила, увидев, выражение Леона, — Пожалуйста.
Леон взмахнул рукой, и все экраны погасли.
— За что Макс так на тебя ополчился?
— Он думает, я что-то знаю. Что-то… — я запнулась на имени. — Что-то, что нашёл Логан.
— Кретин. Я говорил ему, что однажды его прикончат за это дерьмо. Но я не думал, что сам это увижу. Надеюсь, что бы он там ни нашёл, это стоило того, чтобы умереть.
— В этом и проблема. Я не знаю, что это. Поэтому я здесь.
— Думаешь, я что-то знаю? Что младший братец поделился со мной своими грандиозными схемами? Жаль тебя разочаровывать, но я не знаю ничего.
— Нет, мне нужно оборудование, чтобы… Ладно, я всё равно не могу сейчас ничего сделать. Без моей мамы.
Моя глупость и моё чувство вины смешались, как вода и масло: беспокойно кипя. Без Зизи всё это было напрасно.
— Это твоя мать? — указал в окно Леон.
К зданию шёл Этан, неся на руках Зизи.
31
Я оперлась ладонями на стекло, чтобы не упасть. Моё сердце забилось в два раза чаще, и я готова поклясться, что оно пыталось стучать в стекло, чтобы привлечь внимание Этана. В то же время изнутри меня снова начала разъедать кислота вины.
Там и тогда, глядя, как семнадцатью этажами ниже он направляется к двери, я пообещала, что больше никогда его не подведу.
Я выскочила из двери и побежала к лифту. Цифры на счётчике этажей уже тикали. Лифт на невероятно долгое время остановился на четвёртом этаже, и я чуть не разревелась.
Наконец лифт пискнул и дверь открылась. Левая сторона лица Этана была покрыта запёкшейся кровью. Она затекла за воротник его рубашки, окрашивая его в грязно-красный цвет. По тому, как странно он держал Зизи, было понятно, что с его рукой тоже что-то не так.
Он вышел из двери и рухнул на колени. Я шлёпнулась рядом и помогла ему положить Зизи на пол, а потом обхватила руками его шею, не обращая внимания на боль в плече и челюсти и на его колючий подбородок.
Не знаю, как долго мы так стояли: его руки у меня в волосах, я прижата к его груди и обнимаю его так крепко, что непонятно, как он ещё дышит.
За спиной послышался нарочитый кашель.
— Уединились бы, — сказал Шенк.
Мы отпустили друг друга, и я попыталась поднять Зизи. Этан взял её за одну руку, я за другую, и мы потащили её по коридору. Пальцы босых ног Зизи волочились по полу, оставляя чёрный след.
Войдя в квартиру, мы положили её диван головой на ободранную подушку. Её волосы слиплись от спёкшейся крови, а такой бледной кожи я никогда не видела. Я понимала, что ей нужно в больницу. Что я рискую её жизнью, похищая её у УайтИнк. Но она нужна была мне здесь.
Леон едва взглянул на неё, как будто женщины без сознания в его квартире — это что-то совершенно обыденное, затем повернулся к Этану и крепко обнял его. В этом объятии парней не было обычной бравады, рукопожатий или ударов плечом. Чистые эмоции.
Этан охнул и вернул объятие.
— Когда ты вышел? — спросил он, когда Леон, наконец, его отпустил.
— Меня выпустили на похороны Логана. Я решил не возвращаться.
— Ты сбежал? — спросил Карина.
— Пусть приходят и забирают меня. Вообще, у меня оставался всего месяц. Думаешь, они станут гоняться за мной, когда у них на свободе куда большие негодяи? Как твоя девушка, например.
— О чём это ты? — удивился Этан.
— Макс наводнил Глазурь мерзкими сообщениями, что Петри — убийца, — пояснила Карина. — Вот почему люди хотели содрать с неё живьём кожу.
Этан покачал головой.
— Я видел озлобленных и жестоких людей, это было что-то другое. Словно они вообще больше не люди. Как будто они чем-то одержимы.
Больше не было смысла скрывать правду.
— Так и есть, — все посмотрели на меня. — Это чип. Он контролирует их.
— Что? Это же невозможно, да? — переспросил Леон.
— Не знаю, — Этан прижал ладони к порезу на голове. — В Т-Раз я слышал всякое о том, что чип может заставлять людей делать что-то. Но я думал, что ребята просто пытаются оправдаться за те вещи, которые они делали и хотели бы забыть, — Этан повернулся к Леону. — Тебе он когда-нибудь говорил сделать что-нибудь?
— Да нет. Ешь овощи, не употребляй наркотики. Обычное дерьмо.
— Слушайте, я ненавижу Глазурь. Больше, чем можно представить, — сказала Карина. — Уверена, что она контролирует информацию. Но людей? — Карина покачала головой. — Не верю.
— Я видела это в их глазах, — сказала я. — И ты, Этан. Когда пытался меня прикончить. Мне стоило тогда ещё понять. Но я была не готова осознать это. Ты выглядел так же, как мужчина, пытавшийся убить меня раньше.
— Ого! — вскинул руки Леон. — Ты пытался её убить? Что случилось с твоим пацифизмом?
— Я этого не делал. В смысле, не хотел, — сказал Этан, глядя на красные пятна на своей ладони. Ему, похоже, тоже нужно к врачу.
— Что ты помнишь? — спросила Карина.
— Не много. В основном ярость. Гнев, как будто кипящий в душе.
— Может, именно это и нашёл Логан? — предположила Карина.
— Есть только один способ узнать наверняка, — я повернулась к Леону. — Гарнитура Логана у тебя?
— Я три года не был на воле. Понятия не имею, о чём ты говоришь.
— Чёрные наушники с пятью проводами и очками.
Леон подошёл к коробке у двери.
— Ты это имеешь в виду? — он вытащил двое наушников. — Мы играли с ними в детстве. Я их выбросить собирался.
— Да, это, — я взяла наушники у него из рук и стала распутывать провода, сидя рядом с Зизи.
— А причём тут эта спящая красавица?
— Я собираюсь влезть в её программу.
Карина одобрительно кивнула.
— Умно. Думаешь, сработает?
— Без понятия. Но попытаться можно.
Я надела гарнитуру на голову Зизи, убирая волосы, чтобы поместить рецепторы. С момента атаки её волосы отросли. Вторую гарнитуру я надела себе на голову и подключила провода друг к другу. Затем я надела очки и погрузилась в темноту.
— Я очень надеюсь, что ты ещё здесь, Зизи. Мне, правда, нужна твоя помощь.
Я чуть-чуть повернула контроллер гарнитуры. Сначала ничего не происходило. Потом я смогла распознать среди шума голос. Это был актёр из «Углового офиса». Единственная слабость Зизи. Я узнала его монолог о соблазнении силой. Это одна из её любимых серий.
Так, я на правильном канале. Нужно продвигаться дальше. Как будто у меня есть чип и я собираюсь подключиться. Это сложнее, словно пробираться сквозь густые заросли, но я чувствую здесь Зизи и жду.
— Петри? — слышу я её слабый голос и движусь на него. — Петри?
— Я иду, Зизи!
— Ты меня слышишь? Правда слышишь? — в её голосе слышны паника и возбуждение.