— Это она меня бросила, — сказал он грустно, сразу протрезвев. — А не наоборот. Чего я только для нее не делал. Все! Даже сейчас я в каждой женщине вижу только ее. Это мой рок. Эта… ведьма.
Руки мясника сжались в кулаки. Раздался угрожающий хруст. Моппл нервно задергал ушами.
— Ведьма? Все, что было нужно моей сестре, — это немного честности!
От холодной ярости мясника Длинноносый опять сник.
— Ты даже не знаешь, что я для тебя сделал, — жалобно протянул он. — Ты полагаешь, они не хотели с тобой разделаться? Кто убедил их этого не делать? Я! А потом один из этих подонков подбросил на место преступления твою цепочку. Ту, золотую, от Кейт.
Он ухмыльнулся:
— Слава Богу, он покаялся. Я сразу же побежал ее искать.
— Джош, — скучным голосом произнес Хэм.
Длинноносый удивленно поднял брови:
— Ты знаешь?
— Я знаю, что она была на мне, когда Том позвал меня в трактир. А потом, когда мы пришли к телу Джорджа, ее уже не было. Ясно, что кто-то хочет навесить это дело на меня. А кто? Джош, эта крыса! Терпеть меня не может, хотя я не понимаю за что.
Мясник задумчиво покачал головой.
— Не надо было колотить его после свадьбы Джорджа, — сказал Длинноносый.
Но мясник пропустил эту реплику мимо ушей.
— И? — Он взглянул на собутыльника. — Ты нашел мою цепочку?
— Нет, — признался тот. — Но хотел.
— Только потому, что, если со мной что случится, все вскроется, — презрительно бросил мясник.
— Ну так сделай это! — опять осмелел Длинноносый. — Повесь мои любовные письма на двери церкви, повесь все грязное белье! Если это кого-то вообще заинтересует после стольких-то лет.
— Поверь мне, — с усмешкой ответил Хэм, — заинтересует.
Длинноносый хлебнул из стакана.
— Да, тебе не позавидуешь! Что только не приходится выслушивать на исповеди!.. — пробормотал Хэм. — Что они тебе должны выкладывать! Лопатой! Кому это только в голову пришло…
Он покачал головой.
Длинноносый перегнулся через стол, едва не завалившись вперед, и уставился на Хэма. Мясник отпрянул, крутнув кресло.
— Никто из них ничего не говорил. Никто. Ни слова. Даже на исповеди. О Маккарти — да, про это я уже не могу слышать! Но о Джордже — ни слова. Они подумывали об этом, это точно. Но никто не решился.
Хэм пожал плечами, словно это его не слишком-то и удивило. А собеседник с каждым словом все больше возбуждался.
— От этого молчания, Хэм, мне страшно! Даже перед Господом… Я думаю, они бы покаялись. Но не похоже, чтобы это были они, понимаешь? Они всегда так рвались очистить свою совесть… Мне кажется, что тот, с лопатой, просто больной.
В глазах его мелькнуло подозрение.
— Послушай! А ты зачем туда пришел? В день похорон Джорджа?
У Хэма вытянулось лицо. Похоже, ему было неприятно вспоминать о том утре. Он стеклянным взглядом смотрел в окно, прямо в карие глаза Моппла.
— Я хотел найти свою цепочку, — буркнул он. — Я пришел к той же мысли, что и ты, правда, без всякой исповеди. Джош — идиот. Когда полицейские не зашли ко мне, я подумал: может быть, она еще валяется там?..
Глаза Хэма остановились на чем-то, и он замолк.
Длинноносый рассмеялся:
— Как раз в это же время и Джош пошел ее искать, раскаяние и все такое. И тоже не нашел. Что-то тут нечисто, и я думаю…
Он замолчал, увидев застывшее в ужасе лицо Хэма. Он решил выяснить, куда смотрит мясник, и замер. Побледнев, как покойник, он схватился за левую сторону груди.
— Это он! — закричал Хэм. — Сейчас я до него доберусь!
Ловким движением он развернул кресло и с грохотом покатился к двери. Длинноносый в полной прострации таращился на черный прямоугольник окна, где еще несколько секунд назад можно было увидеть три овечьих головы.
Моппл, Мапл и Отелло под моросящим дождем бежали к своему выгону. Они были довольны собой. Если они до конца и не изгнали свой страх, зато напустили его на Длинноносого и мясника.
Отелло гордо шел впереди. Значит, он произвел неизгладимое впечатление на Длинноносого своими рогами. Хотя бы ради этого стоило затевать это предприятие. Даже Моппл шел с высоко поднятой головой. Мельмот был прав! Бесстрашный овечий взгляд может напугать людей.
Моппл прибавил шагу и оказался плечом к плечу с Отелло. Он в застенчивости хотел было отстать на пару шагов, когда Отелло взглянул на него, повернув голову.
— Ты столкнул мясника с обрыва? — спросил он в упор.
Моппл гордо поднял голову. Как он поддел мясника! Хотя тот был сильный, как кабан! Да, овца действительно может достигнуть многого…
На мгновение нахлынули воспоминания. Но Моппл отогнал их.