— Конечно, где тебя забрать, милая? Да, да, хорошо. Думаю, как раз минут через сорок я там буду… Что? Не называть тебя милой? А как мне тебя еще называть, скажи, пожалуйста, солнышко?.. Нет, зайка. Буду. Прости, прости, я тебя просто очень люблю, — он засмеялся. — Лучше скажи, что ты хочешь на ужин? Сейчас ничего нет, но я приготовлю… Хорошо… Да… Скоро увидимся.
Добрынин сбросил вызов и повернулся, чуть не сбив Серегу, которого просто не заметил — ведь влюбленный взгляд был все еще направлен на экран телефона.
— Ох… Сергей! А теперь я вас чуть не задавил. Простите, — Добрынин виновато улыбнулся. А с его лица слетело это невероятное наваждение. Зайцев внимательно смотрел на богатыря, даже всматривался, пытался там что-то распознать за типичным поведением.
— Ничего страшного, Илья Александрович, я сам подкрался. Извините. До свидания, — медленно проговорил Серега, развернулся на пятках в обратную сторону от преподавателя и пошел прочь, оставляя последнего наедине со своими эмоциями. В душу закрались сомнения: прогрызали новые пути, скреблись в мозгу и не давали прохода ни единой мысли. Ему почему-то было стыдно: «Вот, блин, это я женатика… Нет… Встречается с кем-то. А если бы я нарушил идиллию? Стремный какой-то поступок…» А ветер завывал, срывая с веток уже мертвые, но красивые листья. Серегу умывал дождь и бил по щекам ветер, но это никак не могло привести Зайцева в чувство. Он вдруг ощутил себя бесконечно безобразным человеком, мешающим всем жить. И где-то под ворохом осенних мыслей, что осыпались в душе Сереги, появилась еще одна, самая обидная и почти детская: «А вот со мной так мило никто и никогда».
Домой Серега завалился в скверном настроении. Он всегда лечил свои душевные раны одним — бесконечными и бесполезными покупками. Так и сегодня в общагу Зайцев явился с четырьмя полными пакетами. И даже когда он закрыл за собой дверь в комнату, под ней зашуршали желающие поделить добычу.
— Здарова, Олег, — Серега поставил под ним один из пакетов. — Там есть что-то тебе, но ты посмотри, если надо че.
— Ничего себе. Аттракцион невиданной щедрости? — сперва оскалился Олег, но после, увидев совершенно серое лицо, примолк. — Слушай, я посмотрю, конечно — но, признайся честно, ты опять терапию себе устраивал? Давно не помню за тобой покупок по такому поводу. Чего стряслось-то? Вроде нормально все было.
— Ага, — сначала неохотно ответил Серый. Но когда начал вынимать уже третью банку шоколадной пасты, решил, что так еще хуже. И присел к Олегу на кровать. — Я видел Илью Александровича. Он там с кем-то разговаривал, на выходе стоял. Я как раз с универа шел. И он так мило… прямо сиял весь. Всякими там солнышками, зайчиками, хуяйчиками сыпал. И мне это… — Серега примолк ненадолго, формулируя мысль. — Стыдно стало. Ну типа… А вдруг у него кто-то есть, а я ему воду мучу. А вдруг этот кто-то увидит валентинки и бросит препода? Ну, он неплохой человек, чтобы я так игрался с его судьбой из-за спора и собственного выебона…
— Серег… — Олег заговорил не сразу. Его так перекосило, будто ему не Серега только что душу излил, а котенка сбила машина. — Прежде чем я приму глупое решение, ответь мне: ты это серьезно? Последний раз помню, чтобы ты винил себя… никогда. Нет. Один раз! Только потом ты оборжал меня и сказал, что я просто неженка несчастный и мне пора привыкнуть, что этот мир жесток.
— Ну типа да. Может, просто купить вам бухло и все? Блин, но я же должен победить. Сука, — и Серый сполз ниже, развалившись на кровати и утыкаясь лицом в ладони, чтобы протереть глаза. — Ну я не совсем виню себя. Типа… Ну… Просто ты не видел, как он там мило разговаривал. Серьезно, там прям суперзабота! Вообще…
— Ну… тогда придумай что-нибудь. Выясни хотя бы, нравятся ему мужики или нет — окажется бисексуалом. Считай, все равно пидор. Ну или сдавайся. Я не против буду, — и Олег лучезарно улыбнулся. — Впервые выиграть у Сереги Зайцева! История такого не забудет. Да и серьезно, Серый, никогда тебя ничьи душевные тонкости не заботили. Чем твой препод особенный? Сильным накачанным телом?
Игонин явно начинал раздразнивать Серегу — вот его хитрющие глаза, заискивающие нотки в голосе. Конечно, не стоило думать, что Олег забыл обеденное столкновение у черного входа: «Ах, Илья Александрович, все бы хотели увидеть вас без одежды…» Об этом еще всю вторую половину дня верещал Витя просто без умолку, а Руслан делал страшные глаза и пялился на Серегу так, будто тот сам пидрила и подлежит сожжению — или о каких там еще видах насилия молча мечтает Русик?
— Я тебе сейчас спесь-то собью, — невесело улыбнулся Серый. — Да, нарисую еще одну валентинку на следующую неделю. Так что… Ждите, выкину такую херню, закачаетесь. Будете еще наскребать свои нищенские стипендии на бутылку мне.
И, вроде бы, Зайцев подскочил, бросил пакеты и не стал их перебирать, шутил шутки и радовался жизни. Даже сразу приступил к работе над последним шагом в его растлении преподавателя, устроившись на подоконнике. Но на обычно беззаботном лице читалась тревога.
========== Глава 3 ==========
Зайцев совершенно забыл про стеки и решил купить их с утра. Что, конечно, оказалось проблемой, ибо художественный магазин на улице рядом с универом (и такой же забавно-кирпичный) открывался ровно в тот момент, когда начиналась пара. Но сегодня Зайцев не очень спешил. У него больше не было резона мозолить глаза Добрыне, не было смысла донимать его, а сделать все задуманное он успел бы и за меньшее время. Открытку отдавать просто не хотелось. И когда Зайцев наконец переступил порог университета, впустив вместе с собой сквозняк, двадцать минут с начала пары минуло. Правда, проходная не была пустой. В этот раз нельзя было просто пробежать с той скоростью, на которой охраннику остается только догадываться, что ему действительно показали студенческий — этот самый охранник перегораживал путь незнакомой девушке, которая тонким, но боевым голосом выбивала право прохода:
— Да не берет у него сейчас телефон, не могу я дозвониться! Я же говорю: мне нужно к Добрынину Илье Александровичу, он здесь преподает… Просто отведите меня к нему, раз не верите. Да не сдался мне ваш универ и не собираюсь я тут бесплатно эти идиотские лекции слушать, мне свои ключи забрать надо!
— Подождите здесь до конца пары, — нудел охранник.
— Не могу я ждать!
Серега девушку оглядел и понесся было дальше, быстрее на пару, чтобы хоть на что-нибудь успеть, как посреди коридора остановился. Вернулся. Он даже закатил глаза, откритиковав себя за бесконечно странное поведение, в последнее время — исключительно человеческое и добропорядочное. Девушка была еще совсем молодой, забавной, и Серега решил, что может быть полезен… Тем более она имела какое-то отношение к Добрыне; любопытство играло с ним злую шутку.
— Эй, — Серега нашел самый действенный метод обратить на себя внимание — он свистнул. — Я сейчас иду к Илье Александровичу на пару. Давай я его позову, раз тебя не пускают, а?.. — Серега перевел заискивающий взгляд на охранника. — Или отведу ее туда?.. А?
— Да. Он отведет, — подхватила та и тут же переместилась ближе к Сереге, резко меняя дерзкий тон на самый невинный и несчастный, на какой была способна. Актриса.
— Да что ж вы… Ай, ладно, — махнул рукой охранник, слишком хорошо знавший Зайцева, а оттого не готовый спорить еще и с ним. Девушка победоносно взглянула на Серегу и проскочила внутрь вперед него. Конечно, она дожидалась. Дожидалась, но чуть не подпрыгивала на месте от нетерпения, глядя на своего спасителя виноватым взглядом.
— Спасибо. Только, пожалуйста, я очень спешу… Охранник ваш — это ужас…
— Ну беги, — пожал плечами Серега. Он шел быстро, но не быстрее нетерпеливых девичьих ножек. И когда та ломанулась вперед, Зайцев не сделал ни одного усилия, чтобы догнать ее. «Всему свое время!» — подумал студент и медленно спустился по узким ступеням в подвал университета. Дверь любимой аудитории оказалась открыта, Серый постучал о косяк.