Девушка, написавшая сообщение, имела неосторожность указать свое полное имя, адрес, имя пропавшего и даже присоединила его фотографию. Анрик задумался, насколько она отдавала себе отчет в серьезности своего шага. Во всяком случае, ей очень повезло, что ее сообщение попало именно к нему и больше никто об этом не узнает. Наверное, и сам пропавший уже давно нашелся. Анрик хмыкнул, и правый ус его слегка задергался, как всегда, когда речь заходила о сердечных делах или о сексе. Эта гримаса помогла ему преодолеть неловкость и отогнать мысли о юноше и девушке, которые, быть может, в ту самую минуту нежно обнимались и клялись друг другу в вечной верности.
Анрик по пять раз перечитал каждое сообщение, пока не выучил наизусть. Увы, с каждым разом они теряли новизну, свежесть и в конце концов утратили всякий интерес. Так после краткой передышки, ненадолго вернувшей его к жизни, молодой человек снова погружался в молчание, горестные размышления и тоску.
На четвертый день Анрик решился выйти из дома, чтобы хоть немного развеяться. Из здания, в котором он жил, вел подземный тоннель, по которому за десять минут можно было добраться до большого торгового центра. Это был огромный суперсовременный комплекс, где под очень высоким, почти невидимым стеклянным потолком разместились сады, водопады, рестораны и многочисленные бутики. На всей территории были проложены велосипедные дорожки и установлены пандусы для роликов. Громкоговорители передавали звуки, наполнявшие зал, с опозданием в одну тысячную секунды, отфильтровывая неприятные отзвуки и шумы, которые неизбежно возникают в закрытом помещении. Прогуливающихся окутывала удивительная гулкая тишина, так что посреди этой толчеи человек чувствовал себя каким-то странно одиноким.
По крайней мере, так тогда показалось Анрику. Люди, которые попадались ему навстречу, выглядели совсем не такими несчастными, как он. Они рассматривали витрины, что-то покупали, обедали в летних кафе. Анрик сразу же пожалел, что не остался дома. Здесь он еще острее почувствовал, как жестоко и несправедливо с ним обошлись. Со своим мизерным «минимумом, необходимым для процветания» и без всякой надежды найти работу он был обречен на жалкое существование. В одночасье все стало недоступной роскошью. Анрик зашел выпить кофе и содрогнулся, услышав цену, ведь теперь ему не полагалось ни студенческих скидок, ни бонусов, предусмотренных для журналистов.
Наверняка никто из тех, кого он сейчас видел вокруг, не мечтал взлететь так высоко, ничьи помыслы не были столь возвышенны. И никто не знал и никогда не узнает, что чувствует человек, которому так жестоко подрезали крылья.
Действовать! Это слово пришло ему в голову, едва он поставил чашку обратно на стол. Анрик даже не был уверен, что не сказал это вслух, потому что люди за соседними столиками обернулись в его сторону. Надо действовать! Он подаст иски во все главные инстанции, призванные защищать права и свободы граждан. Выход был найден.
Решено: Анрик, всегда мечтавший сражаться за права других людей, теперь поведет такую битву за свои собственные права.
Эта мысль привела его в несказанное возбуждение. Он расплатился и быстрым шагом отправился домой. В голове у него уже теснились нужные слова. План петиции был практически готов.
И вдруг Анрик остановился как вкопанный. Писать, но на чем? Оба его многофункциональных телефона были заблокированы. Конечно, можно было воспользоваться общедоступными компьютерами в вестибюле любой крупной газеты или даже в Министерстве социальной безопасности. Но уж кто-кто, а он прекрасно знал, что такие послания «с улицы» никогда не доходят до самого верха.
Анрик снова впал в уныние. Но потом, как это иногда бывает в момент отчаяния, ему в голову пришла неожиданная мысль. Он стал думать о своей бабушке, потом, по ассоциации, об умении писать от руки и, наконец, о письмах. Конечно же, письма! Он напишет письмо! У него будет сколько угодно времени, чтобы как следует отточить каждую фразу, а когда письмо будет готово, он сам выйдет навстречу какому-нибудь высокопоставленному лицу и вручит ему свое послание. Способ достаточно оригинальный, чтобы привлечь к себе внимание. Его письмо прочтут. Справедливость будет восстановлена. Он снова займет свое место в обществе. И его снова будет ждать великое будущее.