Внезапно вертолеты утихомирились. Они перегруппировались и начали удаляться, по-видимому израсходовав все боеприпасы. Но если эта опасность, казалось, уже миновала, ей на смену грозила прийти другая. Фрезер толкнул Байкала локтем и кивком указал на мужчину, который постепенно приходил в себя. Столбы пыли, поднявшиеся от взрывов, уже улеглись, и дневной свет, чистый и ясный, озарял лицо вновь прибывшего. Путники сразу узнали того, кто так странно смотрел на Байкала во время распределения гуманитарной помощи, и предпочли скрыться, пока он их не заметил.
Сперва они бежали, а потом шли три часа кряду. Байкал время от времени надевал спутниковые очки, чтобы убедиться, что вертолеты не вернулись. К тому же нужно было заново наметить маршрут, потому что Фрезер никогда раньше не бывал в тех местах, куда они забрели, убегая от опасности.
Фрезер вообще был не в настроении принимать решения. Он молча шел, погруженный в свои мысли, мрачно глядя перед собой. Вид у него был такой, словно его терзают какие-то подозрения. Когда друзья остановились, чтобы передохнуть, Байкал приготовил порцию растворимого рома, надеясь немного задобрить своего спутника. Тот залпом осушил стакан. От алкоголя настроение его нисколько не улучшилось, но зато Фрезер решился наконец поделиться своими опасениями:
— Все-таки, — пробормотал он, нехорошо поглядывая на Байкала, — что-то тут не так. Сначала деревня... Ее уже сто лет никто не бомбил. А сегодня лагерь...
И он замолчал, качая головой. Вывод напрашивался сам собой, и Байкал договорил за него:
— Ты хочешь сказать, они охотятся за мной?
Часть третья
Глава 1
ПОНИМАЯ, ЧТО БАЙКАЛ мог служить мишенью бомбардировок, Фрезер вовсе не перестал водить с ним дружбу. Наоборот, он еще больше привязался к своему спутнику. Его страх перед вертолетами превратился в настоящую ненависть, тем более обоснованную, что Фрезер теперь вставал на защиту своего друга.
Как правило, обитатели антизон относились к Глобалии несколько враждебно, но в общем вполне равнодушно, словно раз и навсегда смирились с ее существованием. О сокрушительной мощи глобалийцев знали все, однако никто себе точно не представлял, как выгладит их страна. Точнее говоря, Глобалия была миром совершенно другого порядка, каким может считаться царство растений по отношению к царству животных. Фрезер никогда не сопоставлял свою повседневную жизнь и вопиющую бедность, царившую в антизонах, с глобалийским богатством. Мысль о том, чтобы самому в один прекрасный день перебраться по ту сторону границы и жить среди тамошнего изобилия, даже не приходила ему в голову. Очевидно, подобный переход уже давно стал невозможен.
Все изменилось с тех пор, как глобалийцы начали охотиться за Байкалом. На этот раз они нападали уже не на чужаков из антизон, а обратили оружие против своего же соплеменника, тем самым нарушив священный в понимании Фрезера закон: племя всегда должно защищать своих. Глобалия была сильнее, многочисленнее, сложнее организована, но от этого не переставала быть племенем, и Байкал был его членом. Особенно возмущало Фрезера явное несоответствие между возможностями жертвы и грозным оружием, которым располагали преследователи. Его благородное сердце кипело от негодования.
Но чем дольше он обо всем этом думал, тем больше замечал странностей и несоответствий. Вечером, у костра, Фрезер поведал Байкалу о своих сомнениях.
— Что-то у меня в голове не укладывается, — пробурчал он.
Сплюнув через плечо горький табачный сок, он продолжил, попыхивая трубкой:
— За тобой гоняются вертолеты, хотят снести тебе башку. Тогда почему ты сам так рвешься связаться с Глобалией? Так они тебя скорее найдут.
— Во-первых, я не уверен, что они гоняются за мной, — сказал Байкал.
На этот счет у него действительно были сомнения. В конце концов, речь шла всего о двух налетах, причем первый произошел задолго до того, как они с Фрезером приблизились к деревне. Однако, вспомнив таинственные слова Рона Альтмана, Байкал задумался, нет ли в этих событиях намека на разгадку.