При этом монофизитству удалось закрепиться на Абиссинском нагорье. В древнеэфиопское царство Аксум христианство проникает уже в IV в., успешно конкурируя здесь с иудейством и способствуя восприятию элементов ранневизантийской культуры. Уже со второй половины IV в. в Эфиопии разворачивается храмовое строительство в ярко выраженном национальном архитектурном стиле. Вскоре монофизитское христианство утвердилось и в Нубии.
Арабские завоевания на многие столетия изолировали христиан Эфиопии от остальных частей Восточнохристианского (как и вообще Христианского) мира, однако и в этих тяжелых условиях жителям неприступного Абиссинского нагорья удалось не только сохранить свою религиозно–богослужебную традицию всецело восточнохристианского облика, но и создать богатую культуру, выразившуюся в позднем Средневековье, в частности, в развитом летописании. Так, являясь отдаленной ветвью Восточнохристианского мира в глубинах Африки, практически не имея связей с родственными ей в плане религиозно–культурных оснований народами, Эфиопская субцивилизация дожила до первых значительных контактов с европейцами во второй половине XIX в.
Несколько столетий христианство удерживалось и в Нубии, однако с разгромом мусульманами наиболее значительного здесь христианского государства Мукурра ведущей социокультурной силой в Принильском Судане становится ислам, окончательно вытесняющий христианство из этого региона к концу средневековья.
Из сказанного вытекает, что в эпоху раннего Средневековья Византийско–Восточнохристианская цивилизация достигает своего максимального расширения к середине VI в. В это время, в правление Юстиниана I, империя ромеев, отражая натиск персов с востока и прочно удерживая южное побережье Крыма от Херсонеса до Боспора, распространила свою власть на большую часть Западного Средиземноморья (Северная Африка, Италия, Юго–Восточная Испания).
Успехи на западе облегчались еще и тем, что по степени консолидации Восточнохристианская цивилизация на рубеже древности и средневековья значительно опережала Западнохристианскую. При этом романоязычное население «никейского вероисповедания» бывших провинций Западно–Римской империи, оказавшееся под властью варваров–ариан (вандалов, остготов, вестготов и пр.), на первых порах с симпатией относилось к стремлению византийского двора восстановить единство Римской империи.
В результате в середине I тыс. Византийско–Восточнохристианская цивилизация (с поправкой на военно–политические изменения в периоде от ликвидации Западно–Римской империи до начала массированной славянской экспансии и арабских завоеваний) имела приблизительно следующую структуру.
Центральную ее зону образовывали составлявшие ядро Византии грекоязычные православные области во главе с Константинополем. К ним относились, прежде всего, южные и восточные районы Балкан с Грецией, Македонией и Фракией с примыкавшей к ней более латиноязычной Иллирией, и Малая Азия, непосредственно ее западная часть и побережья. В структурную основу Восточнохристианского мира того времени входили также крупнейшие грекоязычные города Восточного Средиземноморья, такие, как Александрия, Антиохия, Верит и Кесария, а также Эгеида, и такие большие острова, как Родос, Крит и Кипр.
В ближайшем отношении к этому центру находились грекоязычные, сохранявшие верность Никейскому вероисповеданию, заморские по отношению к столице территории, такие, как Херсонес в Крыму или отдельные города (типа Сиракуз) на побережье Сицилии и Южной Италии. В отличие от центра, они не вырабатывали, но зато легко и охотно воспринимали создаваемые в столице и других ведущих городах цивилизационные стандарты.
Раннесредневековая периферия Византийско–Восточнохристианской цивилизации включала негрекоязычные восточные провинции империи (в целом без господствовавших над ними городов типа Александрии и Антиохии), население которых (Египет, Палестина, Сирия, армяноязычные районы Каппадокии и Армянского нагорья) было этнически чуждо господствующему слою в языково–культурном отношении. Оно ощущало себя ущемленным и угнетенным со стороны властей и потому охотно воспринимало альтернативные по отношению к Никейскому символу веры толкования христианства, в первую очередь, монофизитство.