Айра побледнела, меч с шипением выскользнул из ножен.
Дальше все было быстро. Пятерка рассыпалась по берлоге в попытке захватить нас в кольцо, но нанести удара никто не успел.
Малыш Скиннер рявкнул, заставляя оцепенеть, а жуткий крюк ловко и быстро довершил работу, добавив на полу к гранитным надгробиям пяток тушек.
- Снимай. Потроши. Работай. Времени мало, - рявкнул мне Скиннер.
- Фига себе, - сухо бросила Айра.
Меня тоже впечатлила интересная абилка Малыша. Раньше такой у него явно не было. А ведь я иногда участвовал в его фарме. Растет Скиннер, матереет потихоньку, хотя куда уж дальше.
Интересно, чем удивит после.
А удивлять придется скоро.
На автомате, я взял пять трофейных клочков кожи у каждого из пятерки. Тушки исчезли, надгробия остались.
- Не знала, что, помимо стандартных памятников, может быть такое, - прошептала Айра.
- Издержки профессии. Чисто охотничий лут, вроде тушки зайца. Только трофеи чуть другие.
- А какие?
- Сейчас узнаешь.
Иссохшийся упоротый морской еж, висевший ранее на леске под потолком, оказался в моих руках.
Куда ж это налепить, не люблю вслепую, а ошибки в нашем деле не критичны, но раздражают.
- Интересно, откуда эти долбодятлы в Друмир пришли?
- Пал вроде из Сиднея. Владелец паучиной фермы. Хвастался о сверхдоходах и проклинал неожиданный срыв.
Австралиец - это хорошо. Этих в моей коллекции мало, а лишняя «редкая» точка не помешает.
Лоскуток кожи впитывается ежом, вливается в колючий шарик и становится его частью.
Следом идут и другие четыре лоскутка. Уже в случайном порядке - леплю куда придется.
Замечаю удивленный и задумчивый взгляд Айры.
- Что-то вроде выпускной работы. Экзамена. Ну, там новых рецептов отвалят или навык какой проснется. Толком пока не знаю на фига эта дрянь сдалась, но Малышу виднее.
- Да уж, с учителем ты угадал, - сказала девушка.
Малыш осклабился и привычно высек крюком сноп искр из стены.
- У нас мало времени.
- Да, смерть-группа доберется от замка минут за двадцать. Ну и минут пять на указания и планирование. Затем задавят мясом.
- Знаешь, Бронни, по ходу, у нас наступает чудесный медовый месяц. Нет, не то...
- У нас и свадьбы не было, - хмыкаю я.
Не хочется думать, что придумает Леджер и его развеселая компашка.
- Показательной порки он давно никому не устраивал. А тут мы очень удачно подвернулись. И повод есть. Куча поводов.
Готовимся. Активирую ловушки, их мало, они дохлые, но хоть что-то. Навешиваю мифриловые полосы на дверь.
- Контролируй подход, заметишь - сразу назад, - это я Айре.
- А нам с тобой надо подготовиться, - это уже Скиннеру.
Пантера кивает и мчится ко входу, нести вахту.
- Время пришло, - пробасил Малыш, дождавшись, когда Айра удалится из поля зрения.
- Либо сейчас, либо никогда более, - соглашаюсь я. А самому страшно. Вдруг не выгорит. У нас одна попытка.
Вспыхивают свечи, гудят черные барабаны где-то там, на краю сознания, хищно поблескивает острое железо, а грубые лапищи Малыша неожиданно ловко и нежно жонглируют ворохом одежды. Той самой. Моей. За которую я платил тысячами часов боли и ужаса.
Наручи, камзол, брюки, куртка.
Игровая кукла должна взбунтоваться и сойти с ума, но мы давно перешагнули за грани.
Драконы и виверны, морозная вьюга и острые клинки диких северных ветров. Тяжелая поступь камня и пробивающийся росток зеленой травинки.
Тяжелый, покрытый вязью рун полушубок сверху. Тут же - широкополая шляпа, расписанная защитной вязью.
Я - мастер татуировок. И сегодня все мои шедевры будут сражаться на моей стороне.
Такой вот неприятный сюрприз для Леджера.
- Ты ведь тоже хотела узнать про татуировки? Почему вчера у меня был дракон, неделю назад - свора диких вепрей, а весной - оргия раскормленных русалок? Смотри!
Малыш Скиннер, беспощадно выкинув из шкафа на пол обычное содержимое: а-ля парадный костюм и тройку разнокалиберно пробаффанных роб, деловито ковырял заднюю стенку шкафа.
Фальш-стенка печально щелкнула, покорно сдаваясь мощным лапам монстра.
Длинный ряд отлично выделанных шкур, полностью покрытых вязью: как обычных сине-черных татушек, так и расписных, напоминающих рисунки-полотнища на телах якудз. С той простой разницей, что иероглифов, значащих не пойми что для нашего белого брата, здесь не было. Но каждая черточка и точка, нанесенные на пергамент из кожи, имели смысл. Каждая черточка, точка, руна - были выжжены в моей душе дикой болью долгих тоскливых ночей. Проведенных в лапищах Малыша.
Хочу, чтобы моя пантера жила. Хочу, чтобы все с ней было хорошо. Банально. И для этого вот прямо сейчас я собираюсь стать подонком.