Выбрать главу

Редвинг подумал: Нервничаешь? Посчитай что-нибудь, отвлекись. Но промолчал.

– Я бы не хотел, чтобы вы в этот рой лезли.

Бет рассмеялась.

– Но мы и не станем. Я прошу выпустить нас с «Искательницы», чтобы мы пролетели по кромке плазменного облака, глянули, как там дела обстоят. На этом всё.

Редвинг кивнул.

– Это несложно сделать. Выдержав нужный крен, мы проскочим буквально по внешней границе целевой области. Я отклоню магнитный экран, и флиттер пролетит по дуге, цепляющей за край облака. Примерно двести тысяч километров от центра. Потом срежете угол и вылетите обратно к «Искательнице» без лишних затрат топлива.

Пока он говорил, артилекты чертили синими контурами в воздухе предложенный маршрут.

– Но держитесь подальше от этих масс.

– Мы пролетим между двумя плоскостями, в которых заключены чернодырные орбиты, – пообещал Клифф.

Бет встала и начала мерить шагами каюту.

– Это будет наш первый маневр на высоких скоростях. Надеюсь, флиттер выдержит.

– Обязан. Но да, мы его не проверяли на скорости порядка тысячи километров за секунду. И вот еще что: возможно, те, кто тут главные, даже не подозревают о нашем присутствии, – сказал Клифф.

Редвингу нравилось, как они с Бет балансируют друг дружку: Клифф неизменно смягчал тревожные предположения. На сей раз, однако, ему это не удалось.

Редвинг бросил на них резкий взгляд и произнес:

– Я должен рассекретить приказ, полученный много лет назад. Земля требует, чтобы мы заглушили передатчик.

Раздался сдавленный хохот. Редвинг присоединился.

– Пр-равильно! Щелкнуть переключателем роя планетарных масс величиной с мраморные шарики. Земля полагает, что глорианцы таким образом переговариваются с другими цивилизациями, находящимися примерно на уровне 2.5. С чужаками, которые тоже умеют строить такие передатчики. Электромагнитное излучение – не их уровень, а? Возможно, они слушают, как и мы, но поговорить мы не в состоянии.

Бет сказала:

– И что, те, кто не умеет переговариваться гравиволнами, с точки зрения глорианцев, варвары?

Это вызвало очередной приступ смешков и вздохов. Правда глаза колет.

– Подготовьтесь к отлету. Перед стартом все данные мне на проверку.

Они ушли.

4. Мыши среди слонов

Редвинг наблюдал, как флиттер удаляется от «Искательницы». На экране он постепенно умалился до точки. И всё это ради гонки за чудовищем, игравшим на струнах пространства-времени.

Редвинг вспомнил, что Христофору Колумбу случилось принять ламантинов за русалок; Колумб позднее приписал эту ошибку эстетическому вкусу.

Глядя, как уплывает в неизвестность пылинка, подсвеченная термоядерным сиянием, Редвинг припомнил и еще кое-что: объявление, которое Эрнест Шеклтон разместил при наборе участников одной из первых своих полярных экспедиций. У Редвинга этот текст был среди любимых. Он вывел его на дисплей.

ТРЕБУЮТСЯ МУЖЧИНЫ В ОПАСНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ. ЖАЛОВАНЬЕ НИЗКОЕ, ХОЛОД ЛЮТЫЙ, МНОГОМЕСЯЧНАЯ ДОРОГА В КРОМЕШНОЙ ТЬМЕ, ПОСТОЯННАЯ ОПАСНОСТЬ, БЛАГОПОЛУЧНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ МАЛОВЕРОЯТНО. В СЛУЧАЕ УСПЕХА – ЧЕСТЬ И ПРИЗНАНИЕ.

В то же самое время Эйнштейн разрабатывал принципы общей теории относительности. 1914-й.

Минули столетия.

Клифф и Бет трудились над сглаживанием профиля плазменной струи, добиваясь плавного полета. Термоядерник флиттера после многовековой неактивности вышел на проектный режим под умелым присмотром Аполлона и Дафны. Простая игрушка, протонно-борный реактор инвертированного поля, диафаны в несколько минут подрегулировали его выхлоп до оптимума. Вот и чернодырный массив излучателя. Люди взялись за руки, наблюдая за раздуванием изображения на экране. Впереди туманом клубились кумулятивные плазменные волны.

Голоса впереди, пришел в автопереводе сигнал от Дафны.

– Голоса? – пожал плечами Клифф. – В смысле волны?

Бет хмурилась.

– Они никогда еще не пользовались этим словом.

Сигналы. Много. Интенсивные. Непонятно.

– Вы имеете в виду когерентные сообщения?

Верно. Не можем понять.

– Но… разумны ли те, кто их посылает?

Вероятно.

Клифф наблюдал, как флиттер вонзается в плазменную тучу. На экранах отображалось возрастание плотности: они будто бы углублялись в исполинский мягкий сугроб. Правда, со скоростью тысячи километров в секунду.