Отработав свое в химотсеке санузла, Бет направилась в камеру переработки. Принтеры походили на самогонные аппараты: круглобокие, с высокими горлышками, вытянутые к раскидистой подсветке. Да уж, мощное тут варево гонится: под присмотром духов межзвездного вакуума и атомной перетасовки. Бет жалела, что в конструкции наноперегонных аппаратах не предусмотрены окна. Ей всегда было интересно, как проходит акт творения, – вот бы заглянуть через чистейшие, идеальные алмазные окошки. Хотя, возможно, лучше оставить этот акт в тайне. Атомы, везде атомы: микроскопические механизмы, мельче вирусов, хитроумные узелки заплетаются вокруг углеродных фрагментов, переносят их по фуллереновым каналам к… так, пора перекусить.
Толстых звездолетчиков не бывает. Мускулистые – бывают: напряжение и скуку лучше сбрасывать, упражняясь в гравицилиндре. А вот избытку калорий взяться неоткуда – это вам не старая добрая естественная еда.
Бет уже давно поняла, отчего команды кораблей так придирчивы к меню, – это единственная оставшаяся связь с естественным миром для тех, кто живет в металлической оболочке. Клифф на это замечал: «А как насчет секса? Нет ничего старомодней и ближе к природе!»
Подали кашицу, отдаленно напоминавшую раздавленную мякоть авокадо. Вивьен скорчила гримасу:
– Брр! Это овощной майонез, что ли?
Бет старалась держаться вежливо со свежеразмороженной коллегой, которая хоть уже и дослужилась до старпома, но толком ничего не знала. Стоило показать меню.
– Значит, вот какое у артилектов представление о высокой кухне, – протянула Вивьен. – Клубничные нотки, послевкусие бузины, сливовый аромат, даже «клубничные нотки с ореховым послевкусием» – они так описывают фальшвино?!
Бет рассмеялась.
– Я к нему подходящего мяска распечатаю, окей, старший помощник?
– Бет, оставь эти ранги. Нам артилект-повара ведь Земля наверняка обновляет. А откуда берется питательная смесь для клеточных культур? Растениям нужны микроэлементы, да, но реалистичный вкус животной пищи требует клеточных линий с мудреными питательными средами.
Бет хмыкнула.
– Гм, ну, там не «мясо» как таковое, а что-то вроде бекона, жаренного ломтиками на сковородке. Ну хоть хрустит, верно? Впрочем, когда выпадала моя вахта по камбузу, посетителей было немного, пока я не придумала скармливать навозных червяков тиляпиям или другим рыбам. В пруду сейчас пустовато, если сравнивать с теми дежурствами. Я сильно занята была на разморозке.
Вивьен поставила на столик бокал вина и начертила в воздухе условный узор. Замерцал график. Кругом поднялись шепотки.
– Я только что получила это от астролекта. Данные детального спектрального анализа того массивного бугра, выступающего из Паутины, или как ее там.
Вивьен сделала паузу: все присутствующие заинтересованно повернулись к трехмерному экрану. Тот удлинился и принял форму треугольной пирамиды, так что каждая группа могла видеть данные на своей грани.
– Там полно молекул, ассоциируемых с биозонами, – проговорила Бет. – А что значит «эффективная высота»?
– Расстояние от внешнего твердого слоя – не стала бы называть его поверхностью, эта вуаль ведь не планета. Будем считать, что высота атмосферы, расположенной выше уровня растительной жизни.
– А это еще что такое? – Бет ткнула пальцем в дальний левый край графика. – Видишь? Озоновый слой. Озон, трикислород, задерживает ультрафиолетовое излучение. Наверняка искусственный. Земной озоновый слой, если его распределить на уровне моря, имел бы толщину не больше пары дюймов. Он тонкий, но жизненно важный. Как видишь, озоновая линия встречается вплоть до высоты сорока километров над растениями. Хорошая изоляция.
– Как похоже на Землю, – заметила Вивьен, приглядываясь к детализированным спектрам. – Высокие растения, а серебристые опоры поддерживают их.
– Возможно, они эту штуку на месте вырастили? – задумалась Бет. – Паутина обладает прочностью на разрыв вдвое большей, чем у стали, а эластичностью – в тридцать раз большей. Только насекомые способны к производству жидких кристаллов такого рода, но в этом масштабе…
– Кто знает, верно? – пожала плечами Вивьен. – Мы прилетели на поиски диковинных чужаков, ну так вот они. Но… вид у тебя встревоженный.
Бет загребла ложкой жареных сверчков с чесноком – еще утром они скакали в инсектарии – и стала задумчиво жевать.
– Когда готовили экспедицию, я среди прочего знакомилась с новостями медицинской микробиологии – помню, как подумала, что людям на долговременной основе не выжить ни в одном уголке Солнечной системы. Мы эволюционировали на Земле, мы к ней приспособлены, поэтому без ее условий нам здоровья не видать, во всяком случае, такого, какое сейчас привычно землянам, – двухсотлетней жизни.