Клавдий поежился: ни слова о нем! С одной стороны, так проще. С другой - зачем брать на задание, если на месте не находится никаких дел, кроме собрать-разобрать палатки? Капитан взял паузу, и в лагере воцарилась тишина. Только теперь Клавдий понял, что казалось ему в лесу таким неестественным: здесь не было птиц. Под ложечкой потянуло холодком, и он уже вполуха слушал капитана, пытаясь больше уловить в тягостной тишине стук дятла или вороний грай или протяжные крики сов. Ничего. Он вздрогнул, когда бойцы почти одновременно поднялись с бревен и разбрелись по палаткам. Клавдий тоже поднялся, но капитан окликнул его:
- Задержитесь, лейтенант!
Клавдий остановился, глядя исподлобья. Чего еще хочет узнать этот придурок? Хотелось провести ладонью по губам, чтобы стереть красящие следы Шуи, если они вдруг остались, но Клавдий понимал, что только привлечет внимание капитана к этому нелепому жесту, поэтому молчал и ждал.
- Вы куда отлучались, лейтенант Мор? - словно подтверждая опасения, осведомился Гней Ром.
- До ветру, - без запинки ответил Клавдий.
- Снова прихватило? - взгляд капитана жег на нем дыры.
- Жаловаться надо, чем бойцов кормят! - нервно ответил нилот и смахнул налипшую прядь.
Вновь установилась тишина. Капитан молчал, размышляя о чем-то. Клавдий ждал команды «свободен», но ее не последовало. Вместо этого Гней Ром вдруг усмехнулся и сказал:
- Ладно, лейтенант Мор. Раз уж бойцов отпустил отдыхать, нам сами несуществующие боги велели! Вы, лейтенант, как насчет Шуи?
Клавдий вздрогнул: проверяет, что ли?
- На службе нельзя, капитан Ром! - четко и бодро ответил он. Капитан только засмеялся и махнул рукой:
- Заводного солдатика из себя не строй! Не перед кем субординацию блюсти. Мне дарисса Ливия строго-настрого наказала за дорогим братом присмотреть. Разве такой красавице откажешь?
Он подмигнул Клавдию, и тот снова поежился. Как далеко зашел ни к чему не обязывающий флирт Ливии и капитана Рома? Клавдий надеялся, что не очень далеко, иначе не сдержится, прямо здесь покажет зарвавшемуся Гнею, кто здесь настоящий командир! Но капитан быстро перевел тему и сказал:
- Раз я обещал вернуть тебя в целости и сохранности, пошли уж, посидим, как приличные офицеры. Традиция такая: отметить прибытие. Глядишь, и дело быстрее пойдет.
Клавдий с облегчением вздохнул и расплылся в улыбке.
- Ну, раз традиция...
Гней хлопнул Клавдия по плечу, как давнего друга, и потянул за собой:
- Идем, идем. По глотку полезно для здоровья.
Клавдий пришел в восторг: слышал бы это Публий! И подумал, что капитан Ром не так плох. Бездна с ним, пусть ухлестывает за Ливией, сколько заблагорассудится, у сестренки есть своя голова на плечах. К тому же, Клавдий скоро станет капитаном, и тогда все насмешники сильно пожалеют!
Расположившись на циновке и поджав под себя ноги, нилот принял мерный стаканчик, на дне которого распускала протуберанцы Шуи. Гней тоже поднял свою стопку и торжественно произнес:
- За новые открытия и свершения!
«И будущие капитанские погоны», - мысленно докончил Клавдий и выпил до дна.
После свежака накрыло быстрее обычного. Клавдий охнул, ощущая, как его бросило в жар, и, откинувшись на подушку, только услышал, как крякнул капитан:
- Уф! Хорошо пошла...
- Ядрено, - с охотой согласился нилот и, сощурившись, наблюдал, как Гней Ром заваривает новую порцию.
- Между первой и второй...
В отличие от нилота, капитана даже не пошатнуло. Луженый желудок, должно быть. Вот с кем хорошо бы пройтись по барам Равэнны. Когда Гней разлил по второй, Клавдия уже ощутимо шатало. Но второй тост был «За прекрасных дарисс и доблестных офицеров!», поэтому нилоту пришлось выпить снова. А потом жар, накативший с неотвратимостью лавины, вышиб из легких воздух, и Клавдий все-таки уронил слабую голову на руки и провалился в бессознательную темноту.
Ему снилась Ливия. Она Но почему-то не та веселая Ливия, которую запомнил Клавдий на взлетной полосе. Эта, из сна, зябко куталась в развевающиеся порванные одежды и босыми ногами переступала по мерзлой земле.
- Почему ты бросил меня? - спросила она и заглянула в его лицо блеклыми, будто изнутри вымороженными глазами. - Меня, и матушку, и отца...
- Как же я бросил, сестренка? - ответил Клавдий. - Я ведь вернусь.
- Не... вернешься, - вздохнула Ливия и разразилась рыданиями. - Никогда, никогда...
Она шептала, вытирая со впалых щек слезы. Небо над ее головой треснуло и обрушило вниз водяные потоки. Капли были острыми, как лезвия бритв. Клавдий вскинул руки и вскрикнул, ощутив, как они врезаются в кожу.
И проснулся.
В ушах еще звенело тоскливое «Никогда, никогда...». По натянутому тенту палатки стучал дождь, и сквозь полог пробивалась серенькая полоска света. Клавдий обтер лицо: пот катился градом, зато во рту было противно и сухо. И выпили вроде всего по два глотка, но после свежака и этого достаточно.