Клавдий застонал от боли в напряженных мышцах. Трясина отпускала неохотно, и нилот пыхтел, извиваясь в грязи и жиже, как дождевой червяк. Вот уже выбрался по пояс, вот по колени. Тяжело дыша, он вывалился на твердую почву и упал лицом в жухлую траву, насквозь промоченную дождем.
Мешок!
Мысль скрутила внутренности, обожгла огнем, отчего на висках выступил пот. Клавдий завел руку назад, и нащупал только мокрую ткань куртки и пустоту.
Он упал на живот и пополз к болоту. Пальцы утопали в вонючей жиже, ночь текла над болотами, как черная река. Все, что принесено в жертву злому болотному богу - останется там навсегда. Еще немного - и нилот снова провалится в бездну. Он почувствовал, как чавкнуло под коленом, и остановился.
- Нет... - прошептал Клавдий и ударил кулаком по воде. - Нет, нет, нет!
Дождь замолотил сильнее, размывая грязь на его лице.
Глава 19. Выжить любой ценой
С третьей попытки удалось развести костер. В карманах все еще была разная мелочевка: мотки ниток и проволоки, зажигалка, фонарик, зеркальце, кусачки, блокнот и куча других вещей, которые по привычке таскали с собой цзы`дарийские офицеры. На поясе висел нож - не потерял, пока вылезал из трясины. Вот только не было ни еды, ни Шуи.
От этой мысли обдавало холодом.
Клавдий сидел у костра, обхватив себя руками за плечи, и терпеливо ждал рассвета, а ночь тянулась как засахаренный сироп. Под утро он провалился в сон без сновидений и очнулся, почувствовав, что замерз.
Дождь прекратился. Зато болота подернулись туманной дымкой. Костер почти догорел, и Клавдий подался вперед, чтобы помешать угли, но руки не слушались: затекли. Он принялся разминать одеревеневшие мышцы, и боль прострелила мелкими иголочками. Клавдий закусил губу, но упрямо поднялся на гудящие ноги и долго топтался возле костра, оглядывая воспаленными глазами незнакомый пейзаж.
Некоторое время он прислушивался: не раздадутся ли жуткие мертвые голоса васпов или рык зверя, прогнавшего его из палатки? Но туман, наползающий на болота, глушил все посторонние звуки. Дело осложнялось и тем, что теперь Клавдий не знал, в какой стороне деревня: планшет тоже остался в вещмешке.
Немного разогнав кровь и сцепив зубы так, что заболели скулы, Клавдий принялся обстругивать найденные еловые ветки, сорванные ветром. Он приматывал их друг к другу крепкой бечевой, пока не получился багор. Клавдий не очень верил в успех затеи, но глубоко в мозгу, перекрывая мысли и ощущения, отщелкивал секунды неумолимый таймер.
Нилот осторожно побрел к болоту, прощупывая подошвой каждую кочку. Багор с чавканьем ухнул в густую жижу, и Клавдий присел на корточки, осторожно ощупывая дно палкой. Каждый раз, цепляясь за коряги, сердце трепыхалось и проваливалось вниз, но багор вытаскивал только спутанные корни. Клавдий терпеливо, квадрат за квадратом, прочесывал берег болотца, пока, наконец, палка не зацепилась за что-то внизу. Рванув раз и другой, Клавдий услышал треск и опрокинулся на спину с обломком палки в руках. Болотце чавкнуло, обдав лицо стоялой водицей.
- Гнарошева задница! - прошептал Клавдий и в сердцах выбросил обломок.
По коже пополз озноб. Нилот облизал губы и вернулся на твердую почву. Он подумывал, не соорудить ли еще один багор, но мысль о том, что придется до ночи ползать по болоту и ночевать под той же раскидистой елью показалась ему отвратительной. Надо выйти к людям. Лучше с ними, чем одному в этом мертвом лесу.
Желудок свело голодным спазмом. Клавдий скрипнул зубами и с тоской оглядел болото. Как уйти, когда там, на дне, остался мешок с запасами продовольствия, планшет и контейнер с Шуи? При мысли о ягодах внутренности скрутило снова, на лбу выступил холодный пот, и Клавдий вытер его ладонью.
Надо попробовать еще. Наверное, он плохо старался или сделал слишком хрупкий багор. Если скрутить сразу несколько веток, а потом ползти на животе, распределяя вес, то...
«Глупости!»
Клавдий вздрогнул. Показалось, что чужой голос шепнул в самое ухо, но вокруг не было никого, только ветер разрывал клочья тумана.
«Ты прекрасно знаешь, что не найдешь ничего», - продолжил голос, и теперь Клавдий понял, что он раздается в его собственной голове.
- Найду! - упрямо сказал он и сжал кулаки.
Ветер издевательски захохотал в ветвях, стряхнул за шиворот горсть сухих иголок.
«Не обманывайся, - шепнул голос. - Болота глубокие. Ты сам еле выбрался живым. Сдохнешь, если полезешь туда снова».
- Я сдохну без пайка, - процедил Клавдий, и мысленно закончил: «И без Шуи...»
Ему почудилось, что первые болевые позывы начали разливаться по телу волнами, но нилот сумел собрать волю в кулак. Контейнер. Ему нужно был его контейнер. А на все остальное наплевать.