- Ты – сильный. Меня это восхищать.
- Прогони, - сорвалась молитва, - так будет ещё проще. Я – гордая, даже больше не взгляну, – врала безбожно. Буду искать в толпе даже в Мурманске, но говорила твёрдо: - Ты мне дал больше, чем желала.
- Я не мочь тебя прогнать. Пока… - мотнул головой. - Возьму всё… - ожесточился – пригрозил. Я захлебнулась в томительном ожидании. Фатих горячился: - До последней секунда, если сама не прогнать.
Я едва сдерживала едкую солёную воду, режущую глаза – не хватало ещё разреветься. Каплан с безапелляционной циничностью отмёл мои предрассудки - впился садистическим поцелуем, властно подчиняя своей похоти. Чутким равнодушием и ненавязчивым натиском сокрушил вялые попытки освободиться из сладкого плена, остановить телесную пытку – удержал насильно, пока не сдалась, не обмякла. Как истинный джентльмен покорил манерами, с господскими замашками доминанта приструнил непокорную рабыню – заломил мои руки, победно сжимая объятия. Грубоватой нежностью уничтожил хрупкий барьер сомнений – обжигающим пылом загасил мысли о неминуемом и, весьма, плачевном будущем. Ласками на грани боли приручил, заставил страстно изнывать от одного прикосновения… «его» прикосновения. Выполнять команды по требованию, будто питомец для дрессировщика – одно слово, жест – беспрекословное подчинение. Бесцеремонно галантно приподняв, усадил на себя – не дал рухнуть, ведь теряла сознание под напором чувств. Заручившись поддержкой моего злейшего врага, - меня же самой – и, получив в дар право на безлимитное пользование, нагло хозяйничал в моей обители. Всеобъёмно завладел разумом. Поиграв, растерзал на кусочки душу. Хладнокровно мародёрничал в сердце. С лёгкостью поработил тело. С трепетной небрежностью мягко доказал, у нас впереди ещё есть целая ночь. «Убил» затяжным, жгуче-бесстыдным «танцем истлевающих от желания». Смутиться, как, пожалуй, и возмутиться не успела - нырнула в омут с головой…
Проснулась под утро уже в знакомом бунгало. Как и в прошлую ночь, выскользнула незаметно, увернувшись… в простыню. Что делать, если умная задним числом?! Примчалась, запинаясь о края, влетела в номер и тут же выскочила. Голый Салмад суетливо носился по комнате. Смеясь, в коридоре прижалась к стене и добросовестно ждала приглашения. Ленуля, пунцовая от макушки до мизинцев ног, выпроваживала любовника, уворачиваясь от его нерешительных поцелуев. Отводила глаза и даже на меня боялась взглянуть. Салмад, рассыпаясь извинениями, быстро умчался.
- Лен, мы об этом поговорим, но сейчас нет времени, - отрезала, едва не упав возле кровати – в очередной раз наступила на край простыни. - У нас автобус через полчаса. Здорово гульнули, нужно и честь знать.
Ленуля побелела:
- Не знала, как выпроводить…- частила, оправдываясь.
- Ясное дело, - не удержалась и хохотнула я. - От безысходности предложила полежать на себе. Единственно верное решение, - язвительно поддержала Ленку, смешливо кивая в такт наигранному пониманию.
Она замерла в растерянности. Я отпихнула подругу и принялась за сбор вещей. Носилась по комнате шустрее Салмада. Одежду побросала в сумку, косметику - в пакет. Рыльно-мыльное - туда же. Обувь…
Остановилась посреди номера и огляделась. Вроде всё! Хотя… Совесть – потеряла, душу - отдала, сердце – на части, честь – поздно волноваться.
Ленуля пронырливее - каждый день по чуть-чуть складывала, поэтому сейчас только упаковала остатки. Мы еле втиснулись в лифт, благо он пустовал. Надрывая мышцы, промчались по фойе, но я успела отдать пакет на ресепшне: простынь и футболку Фатиха. Прощальной записки не писала – лишнее.
Администратор принял с каменным лицом и отложил в сторону. Наверху прикрепил крохотную бумажку - там красовалась непонятная вязь. Я поспешила на выход.
Врать не буду, мечтала: Фатих ждёт у автобуса, но… только галдящие туристы. Мелькнул бампер уезжающей скорой помощи – надрывно сигналя, умчалась за поворот и вскоре сирены утихли.
- Что случилось? – протиснулась через толпу зевак.
- Мужик головой о кафель ударился, - отозвался Фёдор. «Тагил рулит!» - сразу вспоминалась «Наша Раша». Он, примерно, как в юмористической программе: вечно пьяный, довольный и обгорелый. Познакомились на волейболе. Один из немногих, кто не пытался клеиться. – Не убился, - икнул мужчина и присосался к бутылке пива. Рыгнув, покачал головой: - Но сотрясение получил. Кровищи - море, вон у бассейна домывают.