Он был все еще жив и лежал подергиваясь, когда к нему подошел Дойл. Он встал на колени и вынул черный рожок из руки потенциального короля. Рука обмякла и не пыталась удержать рожок.
Дойл взял рожок и подсунул его под ремень на голой груди. Он обернулся к собранию слуа и заговорил, его глубокий голос разнесся по залу.
— Это рожок темной луны. Рожок охотника. Рожок безумия. Когда-то он был моим. Только охотник дикой охоты может коснуться его и только когда владеет магией охоты.
Кто-то закричал:
— Тогда как ты его держишь?
— Я охотник. Всегда был охотником. — Я не очень поняла, что имеет ввиду Дойл, но мне показалось, что слуа его поняли. Конечно можно было бы попросить объяснить и мне, но я не стала. Возможно, Дойл дал единственный ответ, который он мог дать.
На лестнице появилась еще одна женщина-скелет. Она несла плащ из перьев, перекинув его через руку. Она шла, но не к нам, а в сторону Тарлака, который лежал в стороне на песке. Я сделала шаг к нему, но Шолто схватил меня за руку. Казалось, он сказал «Жди» и был прав. Хотя трудно было остаться на месте, и наблюдать неспешную величественную поступь скелета в изящном платье, зная, что могу вызвать чашу и, возможно, спасти Тарлака.
Она встала на колени возле упавшего ночного летуна и накрыла его плащом. Она встала и не спеша присоединилась к другим скелетам, выстроившимся в замерший ряд.
Мгновение я думала, что Тарлак слишком пострадал, чтобы ему мог помочь любой из магических предметов, но вот он задвигался под перьями. Он пошатнулся, вставая на ноги, и укутался в плащ. Мгновение он стоял на месте, кровь раны сияла на его белом животе. Затем он взвился ввысь и превратился в гуся. Другие ночные летуны последовали за ним и внезапно огромный купол зала заполнился гусями и их криками. Они опустились на песок и, коснувшись его, опять стали ночными летунами.
— Теперь мы не будем нуждаться в гламоре короля во время охоты. Теперь мы сами можем себя скрыть. — Он поклонился текучим движением и другие ночные летуны последовали его примеру. Они изящно встали на колени, как сотни гигантских морских дьяволов.
На скамьях вокруг нас началось движение, и я поняла, что все кланялись. Они падали на колени или их эквиваленты, признаваясь в преданности.
— Король Шолто, Королева Мередит! — Начал Тарлак, его подхватили другие голоса. И мы стояли посреди этих криков. — Король Шолто, Королева Мередит!
Я стояла в единственном королевстве во всей волшебной стране, где выбирают королеву, и слуа признали меня. Наконец я стала королевой в волшебной стране, только это было не то королевство, которым планировала управлять.
Глава 21
Офис Шолто был отделан дорогим полированным деревом, покрашенным в темно-коричневый цвет, не скрывавший древесную структуру. Стены были обшиты деревянными панелями. У стены стоял стол, покрытый тканью. Она была истерта, но рисунок на ней все еще можно было рассмотреть. Там было небо с клубящимися облаками, среди которых можно было разглядеть щупальца, все это создавало ощущение фильма-ужаса. Там были крошечные фигурки людей, бегущих по земле в ужасе. Одна из фигур — женщина с длинными белокурыми волосами пристально смотрела в небо, а в это время все остальные люди убегали, закрывая глаза. Когда я была ребенком, то тщательно разглядывала эту вышивку, когда мой отец и Шолто занимались делами. Я знала по рассказам, что эта вышивка была такая же древняя, как гобелен Байё, и что белокурой женщиной была Гленна Безумная. Она сделала ряд гобеленов о том, что она видела, когда дикая охота прошлась над ее селением. Гобелены постепенно становились тем причудливее, чем больше ее оставлял ум. Я смотрела на сотворенное Гленной Безумной и задрожала. Это шок? Это благословение Богини и Консорта? Или все потери наконец меня достали?
Дойл поддержал меня, его руки обвились вокруг моей талии, крепко прижимая к себе. В последнее время в гашей жизни было много тяжелых испытаний. И мое решение бежать из волшебной страны, было главным образом сделано именно из-за этого человека, уж себе то я могла в этом признаться, может быть еще смерть бабушки. Но все же я готова отказаться от трона ради Дойла и детей, которых ношу.
Голос человека на другом конце телефона заставил меня вздрогнуть. Меня оставили ждать и довольно долго, думаю, что не поверили, что я действительно была тем, кем представилась.
Дойл крепче обнял меня и мой пульс немного успокоился.
— Майор Уолтерс. Это действительно Вы, принцесса?