Шолто сказал:
— Мирабелла, ты сделала это специально для Мистраля?
Она не смотрела на своего короля, а продолжала носиться с пальто, которое было самым большим из вороха одежды.
— Я рассказывала Вам о своем видении, Ваше Величество.
— Мирабелла. — Он произнес ее имя с нажимом.
Она повернулась и взглянула на него раздраженно, затем опять развернула Мистраля к нам, продолжая свой осмотр. Он сносил эту без жалоб. Королеве Андаис нравилось наряжать своих стражей на обеды, танцы, или для собственного развлечения. Мистраль привык к такому осмотру, как будто его мнение не имело значения. Мирабелла была совершенно профессиональна по сравнению с Андаис. Без ощупываний.
На Мистрале были черные брюки, подвернутые в сапоги по колено. Мирабелла завязала широкий синий пояс на его талии, и цвет пояса великолепно смотрелся на фоне лунно-белого света его оголенного живота. Глубокий синий цвет пальто подчеркивал видимую в нем бледную мускулистую грудь. Когда Шолто сказал, что Мистраль будет выглядеть царем варваров, он был прав.
— Мое пальто не делалось специально для моих плеч, Мирабелла, — сказал Шолто, посмотрев на нее.
Она пожала плечами, и что-то в этом движении подсказало мне, что плечо под рукавом было человеческим, по крайней мере, там была кость, не соответствующая щупальцу.
Она наконец посмотрела на своего короля. В ее прекрасных глаза плескалось возмущение. Она упала на колени, тяжелые юбки ее платья расплескались вокруг нее.
— Простите меня, мой Король, но гордость взяла верх надо мной. Если благие увидят мою работу после многих лет работы на Вас, Король Шолто, то я хочу, чтобы они были впечатлены. Я хочу, чтобы они видели, какую одежду они могли бы получить из этих двух рук, если бы Таранис не забрал бы одну из них.
Это ответило на один мой вопрос. Когда-то давно у Мирабеллы были две руки.
— Значит ты не ложилась спать всю ночь, чтобы сшить это пальто и одежду для Дойла.
— Вспомните, Ваша Выличество? Я создала для Вас красное пальто, но королева не одобрят этот цвет в своем дворе, и Вы больше никогда не одели его.
Шолто нахмурился, а потом улыбнулся, качая головой.
— Она думала, что это был слишком яркий цвет для ее двора. Она назвала его благим. Я забыл.
Дойл был одет в красное пальто, красивое темно-красное, и выглядело эффектно на фоне черноты его кожи. Контраст был почти черезчур красив. Пальто было похоже на современный пиджак, за исключением цвета и кроя. Покрой польстил его широким плечам и узкой талии — спортивное телосложение, как называлось это в магазинах. Еще были соответствующие брюки, собранные на талии небольшими складками так, что они очень плотно прилегали наверху, к бедрам и ниже темно-красная ткань стекала, пряча под собой черные с золотом мокасины.
Она выбрала шелковую рубашку цвета серого льда, которая дополняла и подчеркивала красноту пальто и черному кожи Дойла. Швею сопровождал ночной летун, сейчас он заплетал длинные волосы Дойла, вплетая в них красные ленты, тянущиеся к его лодыжкам.
— И Уна помогла мне сшить пальто. Она стала искусной, и я завидую ее рукам. — Она показала на ночного летуна, заплетающего волосы Дойла.
Ночной летун поклонился.
— Вы слишком добры, хозяйка.
— Я говорю то, чего ты заслуживаешь, Уна.
У Уны покраснел бледный низа живота.
— Я впечатлена, что Вы так быстро сделали ботинки для Мистраля, — сказала я.
Мирабелла пораженно посмотрела на меня.
— По размерам угадали. Как Вы узнали, что они новые?
— Я выбирала обувь для стражей в магазинах Лос-Анджелеса. После этого хорошо определяю размеры.
Она застенчиво улыбнулась.
— У Вас хороший глаз.
Я начала было говорить спасибо, но не знала как давно Мирабелла жила в волшебной стране. «Спасибо» могло быть оскорблением для давно живущих.