Штеффи кивнула. Она хотела стать врачом, как папа. Она будет заботиться о больных людях. Скорее всего, о детях. Представьте себе, ставить на ноги больных детей, может, даже спасать жизни! Этого она хотела больше всего.
— Не думаю, что у тебя возникнут трудности со свободным местом и стипендией, — сказала Хедвиг Бьёрк. — А комитет помощи возьмет на себя расходы на жизнь, пока ты не закончишь учебу?
Штеффи вздрогнула. Об этом она не подумала. Она считала это дело решенным, комитет продолжит оплачивать питание, жилье и одежду, если это необходимо. А вдруг ей откажут? Тогда она вряд ли сможет остаться у Май. Они не в состоянии содержать еще одного члена семьи.
— Не знаю, — сказала она. — Я попрошу тетю Марту разузнать.
— Попроси, — сказала Хедвиг Бьёрк. — Меня удивит, если они не поймут, что такой одаренной девочке, как ты, необходимо продолжить учебу.
Они расстались у ограды. Хедвиг Бьёрк пошла пешком до своей однокомнатной квартиры в Йоханнесберге, а Штеффи поехала на трамвае в Сандарну.
Разразился сильный дождь, и когда Штеффи вошла в подъезд с Нинни и Эриком, на лестнице ее уже дожидались Гуннель, Курре и Улле.
В квартире сразу стало тесно, и воцарился беспорядок. Курре и Улле катали шарики на полу в кухне. Близнецы никогда бы не отважились на это, будь дома мама или даже Май. Но Штеффи была не в счет. Гуннель сердилась на Эрика за то, что тот подрисовал ее бумажным куклам усы, и хотела, чтобы Штеффи его «вздула». Нинни устала и капризничала.
Штеффи стояла у плиты, жарила колбасу и думала, что никогда не справится со своими собственными детьми. Или со своими легче? Затем она подумала о том, что произойдет, если Май не поступит в гимназию. Возможно, ее оставят еще на год в школе до экзаменов. А потом? Штеффи будет учиться в гимназии и жить здесь на пансионе, в то время как Май и даже Бриттен, которая на два года младше, начнут сами себя обеспечивать и помогать семье деньгами. Это будет странно выглядеть.
А вдруг комитет помощи не захочет платить за нее еще три года? Тогда придется работать.
Мысли вихрем носились в голове Штеффи. Ей хотелось остановить их.
— Ты слишком много думаешь, — говорила Вера. — Нужно жить, особенно пока молод. А не вечно раздумывать.
Вера. У фотографа. Уже четверть шестого. Вере следовало уже уйти оттуда. Если бы у Май был телефон, она бы позвонила. Но телефона не было, а Штеффи не могла оставить детей одних и сходить в «Консум», откуда обычно звонили.
В полшестого пришла мама Май. Ужин был на столе, и Штеффи изнемогала от усталости. Еще не сняв пальто, тетя Тюра успела успокоить Нинни и отругать Эрика за испорченных бумажных кукол Гуннель. Курре и Улле исчезли из кухни со своими шариками, лишь только в прихожей раздались мамины шаги.
Колбаса слегка подгорела, а соус из хрена получился с комками. Но картошка сварилась как следует.
— Как дела? — спросила тетя Тюра. — Ты так озабочена. Что-нибудь с родителями?
— Нет, — ответила Штеффи. — Они получили мою посылку.
Штеффи хотелось довериться тете Тюре. Мама Май была из тех людей, что, кажется, всегда предугадывают события и уже занимаются тем, о чем другие еще даже не успели подумать. Несмотря на излишний вес, на частые боли в спине и коленях, тетя Тюра всегда была подвижной и почти всегда — в хорошем настроении. Даже сердясь, она ругалась, словно шутя. Даже в самый разгар брани выражение ее глаз оставалось ясным и спокойным.
Взгляд тети Тюры остановился на Штеффи.
— Надеюсь, тебя никто не обидел? А то им придется иметь дело со мной!
Штеффи не смогла удержаться от смеха. Тетя Тюра делала вид, словно Штеффи была такой же маленькой, как Эрик и Гуннель.
— Нет, нет, — сказала она. — Я просто устала. Сейчас нам так много задают.
Момент упущен. Что бы она рассказала тете Тюре о Вере? Все равно уже слишком поздно. Она не пошла с Верой к фотографу и не отговорила ее.
— Курре и Улле! — скомандовала тетя Тюра. — Займитесь посудой. Стефании нужно учить уроки.
Близнецы заворчали, но подчинились.
Да и как бы Штеффи отговорила ее? Ведь Вера очень хотела, а это, может, ее шанс на лучшую жизнь.
«Но на твоем месте, Вера, я бы не стала так поступать», — подумала Штеффи.
Глава 6
Около шести Штеффи побежала в «Консум», чтобы позвонить Вере. Но номер был занят, а магазин уже закрывался. Штеффи пыталась дозвониться три раза, пока девушка за прилавком не начала проявлять беспокойство. После третьей попытки Штеффи была вынуждена сдаться.
На следующий день во время перерыва на завтрак она зашла в табачный магазин неподалеку от школы и снова позвонила Вере. В этот раз никто не ответил. После занятий Штеффи села на трамвай и поехала к Деревянному пирсу, а оттуда — на остров. В субботу отменили занятия, и Штеффи могла подольше погостить у тети Марты с дядей Эвертом.