— Канатные дороги! Обогатительную фабрику! Стадионище-е, как на Медео! Кинотеатры, веселых людей! Го-о-род!
— А арбуза там не видишь, что нам в определенное место вбивать будут? — с усмешкой спросил Сергей и крутнул рукой у виска. — Ты что, опять зашкалило? На такой верхотуре город?
— Да! Высокогорный город! Вон там огромное озеро с островками, — вдохновенно планировал Гошка. — Дальше в седловине аэродром, за ним…
— Отставить! — командирским голосом приказал Сергей. — Ночью в спальном мешке разрешаю фантазировать до утра, а сейчас прошу мозговать о реальном. Видишь, какое наследство подкинул мне Ползунов? — Он подхватил горстью снег, бросил в рот. — Если он серьезно заболел, мне тут придется командовать всем этим парадом. Учти, я терпим только к реалистам… Ну-ка прислушайся… Что это? Слышишь?
— Ничего не слышу.
— Значит, показалось… Вот я и говорю — будь реалистом, так вернее. — Сергей глядел на Гошку широко открытыми, подсвеченными снегом глазами. — Надо, чтоб впереди маячило, что-нибудь существенное. Высота какая-нибудь. Вот и шагай к ней, штурмуй, захватывай. Должна же быть у человека цель!
— Пощади, я весь в пене, — Гошка брезгливо стряхивал с себя воображаемую пену. — Швыряешься словами, будто обмылками.
— Горбатого могила… Неужели теперь не слышишь?
— Слышу. Но кому здесь кричать, разве что снежному человеку. На вершине снежного увала показался барахтающийся человек.
— Го… га-а-а! — накатился слабый крик.
— Женька, — узнал Сергей.
— …га-а! — снова оборванно долетело к ним.
Гошка сорвался с места, часто захлопал снегоступами.
— Что-то произошло! — нагоняя его, кричал Сергей. — Что-то!..
От самого лагеря до увала Женька протаранил в снегу глубокую борозду. Он стоял, по пояс утонув в ней, мокрый и злой.
— Ушли-и! — встретил он воплем Гошку с Сергеем. — На базу!
— Ври-и! — не поверил Гошка и побледнел.
— Точно, ушли! — Женька выжался на локтях из снежной борозды. — Харлампий с них расписку взял! Погибнут — его хата с краю! — Снег под тяжестью Женьки осел, и он ухнул вниз.
— С краю? — глядя на сидящего в борозде студента, переспросил Гошка. — Хата?
— Часа три как упороли, — Женька в изнеможении едва шевельнул рукой. — От лагеря прямо к Домугде.
Сергей сплюнул с досады.
— Ну-у, сюрприз, — сквозь зубы проговорил он, утирая лоб рукавом. — Ну-у, ознаменовали мой первый день вступления в должность.
Гошка подтянул лыжные крепления, распорядился:
— Бери, студент, снегоступы у Сергея и бежим, завернем ребят.
— Я не могу, выложился весь, — откровенно признался Женька. — Валяйте с Серегой.
Гошка махнул Женьке и заскользил по увалу. Сергей покатил следом по его лыжне.
— Там пустоты в наледях! — прокричал Гошка. — Сверху корка, а под ней колодцы. Наступят — и каюк, слышь, Серега? Водой под лед удернет — и конец!
— Ну, пироги! — переваливаясь на ходу, ужасался Сергей. — Ну, дураки!..
Сергей с Гошкой огибали гигантское полукольцо кара. В центре нависшего над провалом снежного карниза они остановились.
— Гога, хватит! Дальше совсем опасно! — Сергей выкрикивал, захлебываясь, едва дыша. — Если обогнали… отсюда… увидим. Хватит!
— Увидим, а толку? Они через пять минут потонут в устье! — хватая ртом воздух, кричал Гошка. — Скатимся по карнизу и там перехватим!
Сергей с ужасом глянул в провал, побледнел.
— Дура-ак, ты в уме?! Взгляни-и! — простонал он. — Куда на рожон прем, за чьи грехи рискуем?!
— За свои, человечьи! — Гошка постучал снегоступами по карнизу. — Выдержит, крепкий!
— Нет! — Сергей отступил назад. — Что другое, а это — не-ет!
Гошка снял тозовку, со злостью воткнул прикладом в снег.
— Давай тулку, — приказал он. — Да живей ты!
Сергей, сразу успокоившись, расстегнул ремень патронташа и вместе с ружьем протянул Гошке.
— Думаешь, они выстрелы твои услышат? — Он замахал руками. — Они по льду прут, а под ними река грохочет, оглохнуть можно!
Гошка перепоясался патронташем, тулку перекинул за спину и повернулся лицом к спуску.
— Одумайся, — в спину ему заговорил Сергей. — Ты рискуешь, а они сами виноваты. Вот и пусть пожинают по своей прихоти. Ведь дали же Харлампию расписку? Дали…
Гошка напрягся и, оттолкнувшись, начал скатываться, все набирая и набирая скорость. Он мчал по карнизу, зализанному зимними метелями и почти не тронутому солнцем. Казалось, что Гошка по касательной догоняет пенную реку, убегающую от него щетинистым горлом распадка. Рев ее явственно докатывался к Сергею.