Хотя какое могло быть оправдание? Его нет. Ничто не умаляет вины за тот глупый и безответственный поступок.
Но надо стараться во всём искать хоть какие-то плюсы. Её бесконечно радовало, что она, наконец-то, сможет увидеться и поговорить с Джой. Все эти месяцы Блэйк очень не доставало их душевных посиделок и дружеских советов. Подруга всегда была для неё поддержкой, с самого детства.
Джой с отцом жили в доме напротив, девушки неразлучны уже почти двадцать лет. Она – семья для Блэйк гораздо больше, чем Лиза и Аарон, родные братья и сестра. Но и с Джой она не связывалась, пока находилась в Мэне. Это стало частью самолечения, вернее, самоистязания.
Кружа по знакомым улочками Уилмингтона, старенький Додж Челленджер, тысяча девятьсот семидесятого года, медленно сокращал расстояние до двухэтажного строения из красного кирпича, в котором располагалась крошечная студия, где жила Блэйк.
Она терпеть не могла свою машину. Эта развалюха еле ползала, а ремонт постоянно влетал в огромные суммы. Ещё и уродливый цвет блеклой морской волны вечно приковывал лишнее внимание. Запах крепких сигарет, которые курила бабушка, навсегда въелся в потёртые кожаные сиденья, выглядевшие неряшливо и старомодно. Но «старушка» досталась ей в наследство от Пэм, поэтому Блэйк не могла позволить себе продать её и купить что-то попрактичнее.
Припарковав Додж у обочины, девушка шумно втянула воздух и сжала руль с такой силой, что побелели костяшки тонких пальцев. Окинула кислым взглядом своё помятое отражение в зеркале и, быстро натянув капюшон чёрного худи, выскочила на улицу. Бормоча разнокалиберные ругательства, кое-как вытащила объёмную дорожную сумку с тесного заднего сиденья и торопливо засеменила к дому.
Под ногами хрустел гравий. Она скучала даже по этому звуку. Пронизывающий ветер толкал клубы утреннего тумана по безлюдной улице. К вечеру обещали снегопад, который спрячет наполовину растаявшие кучи посеревшего от выхлопных газов снега.
Подняться на второй этаж с багажом оказалось не так-то просто. Тяжёлая сумка то и дело пыталась выскользнуть из рук и скатиться вниз, перебудив всех соседей, а возможно и потащить за собой, свернув Блэйк шею. Вероятно, это был бы не самый худший вариант.
Запасной ключ лежал под мохнатым ковриком перед входной дверью. Но, быть может, Сэм вернулся и, взяв свой старый ключ, этот вернул под половик? Надежда всё ещё теплилась в душе.
Замок, как всегда, немного заедало. Дверь с протяжным скрипом отворилась. Блэйк неподвижно стояла на пороге, стараясь не дышать.
Тишина. Оглушительная, разрушающая тишина.
Включив торшер с абажуром из плотной рисовой бумаги, девушка бегло осмотрелась. Всё точно так, как и шесть месяцев назад, когда она в спешке покинула Делавэр. Даже битое стекло по-прежнему валялось на полу.
Ледяное отчаяние обрушилось, будто неудержимая лавина. Острое чувство одиночества больно ранило, а неоправданные ожидания только усиливали тоску. Не стоило лелеять бессмысленные иллюзии, что всё может решиться само собой. Сейчас Блэйк ясно открылась истинная картина, от которой она так упорно отворачивалась. Сэм не простит. Не вернётся.
Перед глазами снова и снова всплывала сцена захлопывающейся за ним двери. Все планы по примирению сейчас казались нелепыми и неосуществимыми.
Глава вторая.
Шесть месяцев назад.
Крупные дождевые капли с частым цоканьем барабанили по чёрному полотну зонта. Переполненные низкие тучи грозно нависли над городским кладбищем Уилмингтона, обещая погасить летний зной, испытывающий на прочность горожан последние пару недель.
Немногочисленная толпа медленно растекалась. Незнакомые люди с печальными лицами молчаливо брели к парковке между надгробных камней.
Порыв горячего ветра разметал тёмные волосы Блэйк. Она сжала руку Сэма крепче, оторвав взгляд от свежей могилы, засыпанной рыхлой влажной землёй. На приличном расстоянии, сквозь плотную завесу тёплого августовского дождя, неподвижно стояли две фигуры.
Блэйк стало не по себе, но она никак не могла отвести от них глаз.
- Идём, - сипло прошептал Сэм, потянув её за руку.
***
Блэйк забралась на большой мягкий диван с чашкой горячего чая и поджала под себя ноги. Дождь превратился в ливень, пока они добирались домой, и сейчас потоки воды яростно бились в окно.