Авроре не хотелось никого видеть, но и оставаться вдали от города тоже не имело никакого смысла. Беседа с Аароном помогла ей во многом разобраться – может быть, у него еще есть, что сказать ей. Придя к такому выводу, женщина помахала рукой пруду и зашагала в сторону своего нового пристанища. Примерно на полпути к поселению она почувствовала, что ей становится все труднее передвигать ноги и, остановившись, с удивлением помотала головой, чтобы привести мысли в порядок.
В какой-то момент она ощутила рядом присутствие чего-то чуждого и холодного и сначала предположила, что это Сигурд решил вернуться. Но уже в следующую секунду ей стало ясно, что происходит.
- Рона… - прошептала она, прищуриваясь.
Почувствовав, как на нее снова накатывается волна воспоминаний, женщина медленно двинулась вперед, одновременно пытаясь направить девочку по ложному пути. Вот Стану два года, и он играет с веревочками, сидя за ее спиной в открытом рюкзаке, который она специально сшила для того, чтобы легче было передвигаться с ребенком. Аврора едва передвигает ноги, потому что идет уже третий час, пытаясь найти место для ночлега. Или это было позже? Впрочем, это не так важно. Миновав один из холмов, путница останавливается, заметив невдалеке несколько контейнеров. Скорее всего, они заняты – теперь все и всегда имеет хозяев, и для того чтобы взять что-либо, нужно быть сильнее. Или быстрее. В другое время она бы обошла стороной это опасное место и продолжила бы свои поиски, но надвигалась ночь, и если темнота застанет их с ребенком в дороге, то все может закончиться плачевно. Она уже пару раз слышала голодный собачий вой неподалеку и не была уверена в том, что у нее хватит сил отбиться от стаи голодных тварей.
Достав из-за спины гарпун, какие использовались для подводной охоты, Аврора стала осторожно приближаться к ближайшему контейнеру, пытаясь производить при этом как можно больше шума. Когда до цели оставалось меньше десяти метров, женщина уловила движение сбоку и, резко повернувшись, автоматически нажала пальцем на спусковой механизм. Словно в замедленной съемке, человек, закутанный по самые глаза в плотную накидку, взмахнул руками и рухнул навзничь, при этом ткань разметалась в разные стороны, и молодая мать успела заметить удивленное недоверие, отразившееся на лице ее жертвы. Когда пыль от падающего тела осела, она приблизилась к телу и с ужасом увидела перед собой сморщенного старика, который глядел в небо широко раскрытыми глазами. Мужчина, без сомнения, был мертв.
Так Аврора нашла дом для себя и своего ребенка. Почему она забыла об этом – и вспомнила только теперь? Возможно, ее мозг намеренно заблокировал эту информацию, или все дело было в болезни, которая поразила все население Земли – это уже не имело значения. Женщина схватилась за горло, чтобы сдержать рыдания, которые уже готовы были прорваться наружу – она слишком долго контролировала себя, запрещая быть обычной женщиной, чтобы сорваться сейчас. Нет, Рона не получит того, на что рассчитывает. Только не от нее.
Авроре с огромным трудом удавалось контролировать поток своих мыслей, которые то и дело пытались уйти куда-то в сторону. Женщина едва ли могла представить себе, какая информация могла бы навредить ей и Стану, особенно теперь, когда она знала так много. Стоило ей подумать об этом, как в ее голове тут же стали возникать образы, связанные с рассказом Сигурда и таинственным местом, в котором обитал ее сын, и чтобы хоть как-то отвлечься от них, она засунула руку в рот и с силой сжала зубы. Боль была такой нестерпимой, что она едва не закричала. Но это помогло – Рона отступила, ослабила хватку, и Аврора, наконец, смогла перевести дух. Глядя на два красных полумесяца на своем предплечье, из которых сочилась кровь, женщина чувствовала, что одержала первую победу в череде схваток. Сколько их еще будет? Как долго она сможет сопротивляться? Возможно, не так уж и ошибался Сигурд, когда предрекал ей скорую смерть.
***
В это же время Рона открыла глаза и некоторое время лежала, с восхищением глядя в потолок комнаты, в которой спала Аврора. Вот она, настоящая жизнь! Никогда прежде она не имела возможность так глубоко погрузиться в мысли человека. Впрочем, ей прежде казалось, что в этом не было никакого смысла – люди в ее представлении были весьма поверхностными существами с достаточно примитивными желаниями и инстинктами. Теперь девочка изменила свое мнение. Переживания женщины, лежащей рядом, были настолько реальными и близкими ей, что Роне на несколько секунд показалось, что это она только что убила того старика. К своему удивлению, она вдруг ощутила такой приступ отчаяния, что не сразу нашла в себе ресурсы для того чтобы подняться с кровати. Но если обычного человека такое глубокое погружение отпугнуло бы, ей это, напротив, пришлось по вкусу.