Стоявший неподалёку от меня парень рухнул на колени с безжизненным взглядом. Его руки затряслись и его, кажется, начала охватывать паника.
— Молниеносно. Всех. Не может быть…
— Мираж…
Я сделал шаг в его сторону, как вдруг напарник закрыл левый глаз рукой и жестом остановил меня.
— Линза… Она лопнула, не вздумай подходить.
Куртка Миража порвалась, и из-под неё вырвалось иссиня-черное крыло. Поднявшись высоко над головой, оно раскрылось, обнажив завораживающие взгляд перья. Он продолжал держаться, смотрел на меня, пронизывающим взглядом, умоляя бежать прочь, но я стоял в ступоре. Перья пробивали открытые участки кожи, молниеносно преобразовывая Миража.
Волк, насторожившись, кажется, слегка умерил свой пыл и начал изучать противника. Он, не приближаясь, обнюхал изменившийся запах добычи, а затем оскалился.
“Убивать! Ты же знаешь, что тебе нужно. Крушить! Ты больше ничего не умеешь. Уничтожить! Так сделай это!” — Мои мысли превратились в ураган, который я был не в силах разобрать, казалось, будто ещё чуть-чуть и я поддамся.
Я позволил себе ненадолго увести взгляд от волка, как вдруг я услышал крик Миража, резко перешедший в птичий свист:
— Кайт, беги-и-у-и!
Почувствовав перед своим лицом тёплое, зловонное дыхание, я уже было решил, что через секунду расстанусь с жизнью, как вдруг моя рука поймала волка за пасть и, сомкнув её, вдавила в асфальт.
“Парень у тебя всего одна попытка. Не справишься, и я её прикончу” — Впервые заговорил со мной Гнев.
*****
Красный мир. Мне даже пришлось прикрыть глаза ладонью, чтобы не ослепнуть от яркости цвета. Алый оттенок размывал силуэты предметов, из-за чего можно было подумать, будто ты тонешь в карикатурной зарисовке.
Искажённая тёмными пластинами рука, секунду назад схватившая волка, покорно слушалась моих приказов. Я, практически не изменившийся внешне, выглядел неправильно в этом измерении.
— Где я? — Слова неприятно тонули в окружающем пространстве.
— Ты уверен, что хочешь потратить свой единственный вопрос на это? — Усмехнувшись, спросил Гнев.
— Что я должен сделать?
— А башка-то у тебя варит. — Несмотря на то, что Гнев был лишь голосом в моей голове, я почувствовал, как он улыбнулся. — Я так полагаю, спасти её.
— Её? — Переспросил я, а затем увидел инородный предмет в алом царстве.
Подойдя к небольшому багровому сугробу, из которого торчала рука и нога, а также голова девушки, я осмотрелся. Мне все ещё было тяжело соображать. Несколько секунд я изучал её внешность: каштановые длинные волосы, глаза закрыты, на руках самодельный маникюр и осенние ботинки, выглядывающие из-под алой массы. После чего, ни секунды не раздумывая, я вонзил свои руки в багровый сугроб. Человеческую руку мгновенно пронзила адская боль, казалось, будто с неё снимают кожу, а покрытая пластинами рука со звоном отскочила от алой массы. Я выдернул руку и во все горло закричал, боль не прекращалась, а наоборот нарастала, пока рука не отнялась и не повисла безжизненной плетью.
Гнев воздержался от комментариев, а я оставшейся рукой вытер проступившие слезы и схватился за руку девушки. Можно вечно оправдываться и говорить, что не было точки опоры, было неудобно, и у меня была лишь одна рука, но результат все равно один — как бы я не пытался, но вытащить её мне было не под силу.
— Что делать…
Алый мир вдруг весь пошатнулся, как будто легонько тронутое желе, а затем залился ярким свечением и противным высокочастотным писком. Схватившись одной рукой за голову, я попытался сбежать от этого шума и света, но дойдя до своего апогея природный катаклизм странного алого измерения, вдруг остановился.
Не справившись с такой нагрузкой, моя нервная система на секунду отключилась, и я рухнул на колени в опасной близости от багрового сугроба. Из моей руки, повинуясь инстинктам, вырос небольшой чёрный стержень. Не обращая внимания на лопнувшие барабанные перепонки и явно испорченное зрение, я воткнул стержень в голову девушки, как ещё недавно пробил им голову волка и мир вокруг меня вновь пришёл в движение.
Алая катастрофа уплыла куда-то за горизонт, подобно песчаной буре, оставив израненного меня наедине с пустой, чёрной бездной. Или же я окончательно потерял зрение, во что мой мозг всячески отказывался верить.
Прямо передо мной появилось окно, выходящее в зеленеющий двор, а затем и остальные предметы интерьера обычной кухни. Преобладала бело-зелёная гамма цвета, которая должна была действовать успокаивающе, но меня она выворачивала наизнанку.