Тимур и Геня в шоке стояли чуть сбоку. Так, что им было хорошо видно безжизненное лицо Кристины и улицу через открытую настежь калитку.
– Она мертва, – безжизненно проговорила Геня, пустым взглядом уставившись на Кристину.
Охвативший девушку шок был настолько сильным, что поглотил все эмоции. Вместо ожидаемой паники в груди царила абсолютная пустота, а разум оказался чист от любых мыслей.
Хотя это явно было временным явлением. Геня понимала, что когда на нее снизойдет осознание и принятие всего произошедшего, ее обязательно пробьет ужас. Гарантированно.
А пока Геня продолжала в шоке смотреть на труп некогда яркой, энергичной девушки, которой по-хорошему жить да жить десятки лет. Но кто-то за нее решил ее судьбу.
Постойте… а так ведь?
Кристину ведь убил «кто-то»? Это же не могла действительно сделать змея или какое-нибудь животное?
– Ее ведь убили? – наклонившись к Тимуру, тихо проговорила Геня.
– Определенно.
– Значит, и убийца есть?
– Конечно.
– И он был прям тут, на вечеринке, и вышел, – прошептала Геня и кивнула на открытую калитку, – отсюда?
Тимур проследил за взглядом девушки. Когда ребята пришли на вечеринку, то со стороны улицы не видели, чтобы калитка была открыта. Значит, ее действительно открыл убийца.
Неожиданно взгляд Тимура зацепился за подозрительное движение в тени кустов на противоположной стороне улицы. Там стоял кто-то и внимательно смотрел на ребят, неестественно проблескивая желтыми глазами, точно кот.
Тимур не был следователем, чтобы что-то говорить о криминальной статистике, но большое количество просмотренных детективов подсказывало, что такие пугающие люди обычно либо видели преступника, либо являются ими.
А значит, он важен для следствия.
Словно поняв ход мыслей Тимура, незнакомец резво развернулся и побежал вглубь переулка.
Он ведь так сбежит!
Чувство справедливости не на шутку взыграло на совести Тимура, и он не заметил, как бездумно бросился вперед под взволнованный крик Гени:
– Ты куда?
Тимур и сам не знал, куда бежал. Он понимал только, что совесть не даст ему покоя, если он остановится и оставит все, как есть. Эта назойливая прохвостка будет преследовать его каждый день, заглядывать в тревожные мысли перед сном, грызть в каждую минуту единения с собой и маячить перед глазами до самой смерти.
А такого Тимур для себя не хотел. Уж лучше сейчас догнать негодяя и сдать его полиции, чем всю оставшуюся жить страдать от совести, которая без конца будет напоминать, что из-за его бездействия не смогли наказать убийцу невинной Кристины.
Да и к тому же… убивать кого-то – неправильно. А еще не правильней – избегать наказания.
Тимура до дрожи раздражали люди, возомнившие себя богами, которые вправе забирать чужие жизни ради своих желаний или убеждений.
Такие люди и не люди вовсе, а никчемные слизняки. Выбравшие путь насилия, они все больше доказывают, что не в состоянии справиться со своими проблемами сложным путем. Им подавай что попроще – убийство.
Отомстить своему обидчику изощренным законным путем? Нет, проще убить.
Встать на учет у психиатра, чтобы пройти терапию и подлечить голову? Нет, проще поддаться безумию.
Достигнуть своих целей дипломатичным путем или, на крайний случай, гениальными манипуляциями? Нет, проще объяснить свои желания языком боли и страданий.
Путь насилия – это всегда путь слабака, который своей жестокостью доказывает, что недостаточно силен для мирного решения вопросов.
Тимура бесят такие люди.
И, пожалуй, именно поэтому он без задней мысли бросился за странным типом. Если он действительно убийца, то Тимур сделает хорошее дело и через полицию приведет его к ответственности.
Правда, чтобы привести этого негодяя к ответственности, для начала нужно его догнать. Он бежал слишком быстро и хорошо ориентировался в пространстве, умело маневрируя между домами.
Никогда прежде Тимур не видел такого быстрого бега. Десять метров всего за секунду. Где это видано?!
За таким на своих двух точно не угнаться. И парень ожидаемо отставал, ориентируясь уже не на убегающий мутный силуэт, а на лай потревоженных собак и эхо топота.