«Моя непредсказуемая Овечка! Как только она догадалась? Да ведь не обязательно про это откуда-то узнавать — такие вещи делаются по наитию — если любишь, то любишь целиком и полностью», — попытался было поразмышлять Кямран, но вместо этого полностью отдался столь неожиданно свалившемуся на него наслаждению, что было, согласитесь, вполне разумно.
«О, Всевышний, что я творю? — усомнилась в своём поведении Фериде. — Я, наверное, очень грешна, если мне нравится сосать его — это же не конфета… Ой, а вдруг Кямран подумает, что я читала грязные журналы!» — перестав творить мистерию любви, Королёк подняла на своего красавца затуманенные страстью глаза.
— Кямран, милый, я… Тебе нравится? Только не говори никому, ладно?! — совсем по-ученически начала оправдываться она.
— Глупенькая моя, ну КОМУ я стану такое рассказывать? — успокоил доктор.
И они оба тут же рассмеялись нелепости своего диалога.
Кямран, совершенно потерявший голову от всего происходящего, в том числе и от признания жены, готовый уже взорваться, одним отработанным движением уложил женушку на спину. Он проделал дорожку из поцелуев от груди до живота и ниже, ниже, и под конец поцеловал совсем другие bal dudak.
«Наконец-то, добрался! —несказанно обрадовался он. — Только бы она не передумала!»
Красавчик с непревзойдённым мастерством целовал и ласкал языком в самом заветном месте так, что совсем скоро его прекрасная госпожа застонала в экстазе.
— Sevgilim! Ты моя вкусная! — еле сдерживаясь, Кямран бей без лишних слов ворвался в ещё трепещущее от полученного удовольствия лоно красавицы и тоже не остался в накладе.
«О, Всевышний! Получается, я ничем не лучше Нариман…? — корила себя Фериде. — Но ведь это - мой муж, мой любимый!!! Я должна ради нас, ради нашего счастливого будущего… Да, ДОЛЖНА перебороть свой стыд и стеснительность!!! Я обязательно стану ему самой лучшей женой в мире!»
2. Пора бы уже! (из новеллы СЕКРЕТЫ ЛЕСНОЙ СТОРОЖКИ)
«Я обязательно должен сделать ей ребёнка!» — Кямрана всё чаще посещала такая мысль. Со дня свадьбы уже прошло довольно много времени, вполне достаточного для того, чтобы продолжение рода стало реальностью. Фериде тоже была не против, хоть ей более понятны были дети постарше — такие, как её ученики, как когда-то дочурка Мурат бея, а теперь и её приёмная дочка Мунисе. А вот как вести себя с младенцем даже не представляла, хотя, приобретённый жизненный опыт подсказывал ей, что жизнь всему научит. К тому же, она теперь не одна - в доме много помощниц, та же Нурие-сютлю, вырастившая и выкормившая детей тёти Бесиме и Сейфетдин бея, наверняка с удовольствием и помогла бы, и научила, как и что нужно делать с малюткой. Корольку тоже очень хотелось подарить Кямрану сына. А потом и дочку. Но это потом.
Кямран очень полюбил Мунисе — девочку из своего вещего сна. Иначе и быть не могло! Он сразу узнал её, когда впервые увидел рядом с Фериде в захудалой гостиничке в Кушадасах. В тот решающий вечер малышка послужила будто мостом между ним и Фериде — этаким подвесным шатким мостиком с поперечными дощечками, едва скреплёнными перетёртыми верёвками. Этот мостик словно висел над бездной, шатался и раскачивался на воющем ветру. Дощечки кое-где держались на честном слове, а местами и вовсе отсутствовали. По нему-то и должен был пройти Кямран на воображаемый другой берег к Фериде — потихоньку, с риском упасть в пропасть. Но это было его последней надеждой и возможностью воссоединиться с любимой. И поэтому он без раздумий прошёл по этому «мостику» — осторожно, маленькими шажками — чуть оступишься и полетишь в тартарары, уже безвозвратно. Использовал все душевные силы, говорящий взгляд, уговорил, убедил девочку поверить ему и по-своему по-детски повлиять на приёмную мать принять правильное решение.
Мунисе была очень милой, послушной и умненькой малышкой. В свои пять лет она хлебнула много горя. Благо, Фериде, тоже понимающей перипетии сиротской жизни, за несколько месяцев, пока они жили вместе, удалось вернуть её в непосредственный мир детства. Кстати, любимой игрушкой девчушки был куклёнок-младенец. Она постоянно с ним «нянчилась» — наверняка, помнила эти действия из своей прежней деревенской жизни – видимо, отложилось в детской головке, как соседка или родственница возилась с маленьким. То укачивала его, то кормила из маленькой бутылочки, правда, без соски, то раздевала и заново пеленала в тряпочку, что выпросила у Дильбер-калфы. Не трудно было догадаться, как обрадовалась бы малышка новорожденному братику или сестричке.