Фериде, разумеется, помнила фразу, произнесённую им в далёкий мартовский день в парке: «Я желаю тебя. И ещё раз – тебя». В тот момент смысл его слов был не до конца понятен Фериде. Как это можно желать не ЧЕГО-то, а КОГО-то? Только обретя новый жизненный опыт, она полностью поняла, что подразумевал Кямран. Получается, он желал её как женщину уже тогда? «Дай спрошу – пусть признаётся.»
- Canım, а когда ты понял, что я интересую тебя?
Кямран ухмыльнулся в усы и расстегнул вторую пуговицу рубашки.
- Я имела ввиду, как женщина…, – не иначе, как вино возымело своё действие, раз Фериде отбросила застенчивость и набралась решимости спросить о сокровенном.
- Давно, - мужчина потупил взор.
- Как давно? – столь краткий ответ не мог удовлетворить непоседу.
- Пожалуй, когда…, - тут доктор замялся, так как не был уверен, что послужило бы правильным ответом.
- Так когда? Кямран, рассказывай! Мне же интересно! – не унималась Фериде.
Доктор понял, что просто так она эту тему сегодня не отпустит. А и правда, с чего всё началось? Кямран призадумался. Он любил Фериде с самого детства, как сестру, как родного человека. А когда же эта душевная любовь переросла в телесную? Или, скорее, не переросла, а дополнилась ею? На этот вопрос он даже сам себе затруднялся дать ответ. Поначалу это было детское чувство, когда маленький мальчик считает себя защитником девочки, которая слабее его, и на правах старшего всячески её опекает. Затем, в подростковом возрасте Фериде его так донимала своими проказами и колкостями, что пришлось спрятать эту любовь глубоко-глубоко, едва ли не позабыть о ней. Хвала Аллаху, не забыл! Потом он вырос, а кузина всё ещё оставалась ребёнком. В те годы он, как любой молодой мужчина находил радости общения с противоположным полом вне дома и не смел и думать о Корольке в таком ключе. Но тогда отчего вдруг всё внутри всколыхнулось, когда она, озорно поглядывая на него, с деланным кокетством ела в пансионе шоколадный фондан, облизывала губы, красовалась, как бы поддразнивая своего кузена? Ещё вспомнил случай, когда он нарочно подстроил ситуацию с ушибом ноги, дабы Чалыкушу не отправилась в гости и не познакомилась бы там с потенциальным женихом, и они впервые остались одни в целом доме. Так запудрил ей, бедной, мозги, что она поверила, будто после его манипуляций сможет наступать на ушибленную ногу. Доверчивая Фериде приняла сымпровизированный кузеном спектакль за чистую монету и с искренним ликованием бросилась обнимать его в знак благодарности. Так прижалась в порыве, что он явно ощутил и через сюртук все её оформившиеся прелести. Ох! Ему аж не по себе стало - и когда только девочка успела вырасти? А ведь и в самом деле, коли человек постоянно на виду, то почти не замечаешь, как он растёт или стареет. Например, приезжающие раз в год погостить родственники ахают, как же вырос ребёнок с тех пор, как они видели его в прошлый раз, а для родителей взросление проходит почти незаметно. И вот на тебе – пред тобой больше не девчонка-сорванец, а вполне себе сформировавшаяся без пяти минут молодая женщина – эдакий распускающийся бутончик. Кямрану как можно дольше не хотелось прерывать те краткие объятия. Аж дух захватило. Ещё немного и не удержался бы положить руку ниже её спины – там тоже всё было уже весьма соблазнительно. Невообразимо волнительный был момент – как если бы посмотрел на кузину другими глазами.
Неужели, когда спасались от погони и пришлось заночевать в холодной хибарке в лесу, укрывшись одним одеялом? Ух, как она прильнула к его груди, да ещё пальчиками потеребила пуговки рубашки. А после спала, положив голову ему на колени. Он всё боялся, чтоб организм не среагировал на такую близость. Ничего, вроде пронесло.
- Ну рассказывай, Кямран! Или у тебя от меня секреты? – Фериде выгнула бровь.
Доктор выдохнул.
- Помнишь, когда я снял тебя с дерева – ты вроде как ногу подвернула? Это случилось сразу после истории с переливанием крови и полицией. Вспомнила? У меня ещё рука была забинтована.
- Припоминаю…, - ещё бы ей не помнить, как ладонь Кямрана обхватила её лодыжку, затем переместилась выше по ноге, и наконец, уверенно легла на талию. Сильные и надёжные мужские руки крепко держали её, и было нисколечко не страшно слезать с дерева, коль тебя страхуют такие руки.
- Вот как раз тогда чуть не поцеловал тебя впервые. Сам не знаю, что на меня нашло - еле сдержался. Но тогда понял точно, что ты интересуешь меня не только как родственница.