* * *
«Всё ж-таки, пошлю Мюннивер к Бесиме-ханым — пусть разузнает, в чём дело. И в больницу пускай наведается! Неизвестность хуже всего!»
У вдовы не было необходимости изощряться в выдумках, чтоб привлечь и разжечь молодого любовника — он и без того был огненный. Ну, разве что, иногда — для разнообразия. Например, помыть друг друга в домашнем [4]хамаме, а после отдаться ему там же стоя, обхватив длинной стройной ногой его поясницу, пока он прислонился к стене и поддерживает её сзади. Кстати, и она любила иногда невзначай положить руку в задний карман его брюк, и откровенно так сжать круглую упругую попку, чтоб он сразу закатил глаза и шумно задышал — ага, значит, понял намёк. Или чайком побаловаться. После горячего чая и поцелуи горячее — и не только в губы. «Когда он ещё дождётся такого от будущей жены? А может, даст Аллах — этой будущей женой станет она, Нериман? Только тянуть нельзя. Свершилось бы это, пока она в силах подарить ему ребёнка, лучше бы сына. Ох, опять размечталась…»
* * *
«Взялась на мою голову эта школьница! Чтоб ей пусто было! Нет, не верю, что он променял меня на неё! Я смогла привязать его к себе. Хотя сама привязалась к нему намного сильнее. Надо сказать Мюнневер, чтоб разожгла камин — что-то зябко в доме».
Как бы хотелось, чтобы любимый согрел. За несколько дней, пока не виделись, она успела соскучиться по его ласкам и объятьям. Кямран такой большой, сильный, тёплый — как обнимет, аж дух захватывает, сразу накрывает волна желания.
Её прекрасный принц был восхитителен во всем. Как сводил с ума его насмешливый взгляд из-под полуприкрытых ресниц — длинных и густых, его голос так и погружал в негу, когда он шептал на ухо романтическую чепуху во время близости.
Часто по утрам вместо завтрака он предпочитал её. Потом брился, быстро пил чай и уезжал на работу в больницу.
Глядя на языки пламени в камине, Нериман-ханым предалась воспоминаниям о том, как они, бывало, устраивались прямо тут на полу, на подушках — дома ведь никого, кроме них не было — пили вино, играли в нарды «на желание». Им было весело. К чему излишняя стыдливость? Ведь нелепо стесняться собственного совершенства! Да ей и немного было лет, если разобраться, ведь в сорок женщина по-прежнему молода во всех отношениях, только знает она и свою душу, и своё тело премного лучше, чем в двадцать.
Даже в дни, не подходящие для традиционных любовных утех, дама с вожделением наблюдала, как он, доведённый нестерпимым влечением до «белого каления», дрожа всем телом, по её же просьбе удовлетворял себя сам, глядя на неё, возлегающую рядом — столь близкую, но недоступную. Почему бы и нет, если женщина просит порадовать её подобным образом? Она так заводилась от сего зрелища, что тоже доводила себя до экстаза сама. С каким удовольствием Кямран смотрел, как подруга, млея и постанывая, размазывает его «самый целебный крем» по своему телу и лицу — от чего мужчину снова тянуло к ней. Потом опять целовались. Для них, понимающих, это было не каким-то постыдным извращением, а естественной игрой любовников без комплексов. Его молодецкая необузданность передавалась Нериман, распаляла и возбуждала. Она не подавляла эмоции, как обычно бывает с неискушёнными девушками. Кроме того, наш герой ценил возможность наслаждаться друг другом без взаимных обид, неозвученных ожиданий, боязни быть непонятыми — без всего того, на чём спотыкаются отношения молодых неопытных пар.
«Пойду помолюсь, чтобы у него все было хорошо, и он поскорее вернулся бы ко мне. Я не смогу без него жить! Он моё всё! Люблю его!»
Ну и пусть судачат люди, будто со столь многолетней разницей в возрасте он годится ей в сыновья. Для неё это был господин и защитник — её мужчина, [5]Kamran-bеy! Благодаря ему Нериман ощущала себя молодой и желанной. Его не нужно было ублажать, как возрастных ухажёров. Особенно те, что занимали высокое положение в обществе, вечно вели себя как падишахи, будто пришли полюбоваться — чем же на сей раз удивит любовница, а раскочегарившись, глядишь, на что-то могли и сподобиться. С этим же сказочным принцем всё было иначе — когда надо, он её завоевывал и хотел обладать ей настолько, насколько и она жаждала его. Этой паре всегда было сладко заниматься любовью. Им было совершенно не важно, кто моложе, а кто старше — в интимных отношениях это были просто любящие друг друга мужчина и женщина.