Сегодня был назначен ужин в честь дня рождения Мелоди, и Стефани весь день говорила себе, что не пойдет, но в конце концов почувствовала, что должна лично сказать семье Лео, что он пропал. «Пропал» было слишком оптимистичным словом, она это понимала. «Пропал» подразумевало, что могло что-то случиться, что Лео столкнулся с какой-то бедой, что он пытается попасть домой и ему что-то мешает. Все это могло быть правдой, но Стефани знала, что это не так. По дороге к Джеку она решила, что будет краткой. Расскажет, что ей известно, а потом быстро уйдет. Она не хотела застать истерику, которая, скорее всего, разразится следом.
Принятие. Ей надо было не врать хотя бы себе; она никому не рассказала об исчезновении Лео и о беременности, потому что цеплялась за соломинку надежды, только вот надежда, когда речь шла о Лео, была билетом в один конец до отчаяния. Она пойдет на ужин, расскажет правду, снимет груз с души, потому что так делают люди (если они не Лео), которые миновали гнев – и надежду – и пришли к принятию.
Стоя под дождем перед домом Джека на Вест-стрит, она взяла себя в руки и позвонила в домофон.
Глава тридцать четвертая
Нора и Луиза сидели ближе к центру длинного стола, а взбешенная Мелоди стояла над ними.
– Расскажите им, – скомандовала она, обводя рукой стол, за которым сидели все. – Расскажите то, что только что рассказали мне.
– Джек женился, – сказала Нора.
– Не это! – воскликнула Мелоди. – Расскажите им, как видели Лео.
– Вы поженились? – спросила Беа Джека и Уокера. Уокер поднял руки, словно сдаваясь, и покачал головой, снимая с себя ответственность. Он-то хотел пригласить всех.
– Когда вы видели Лео? – спросил Джек у Норы, не обращая на Беа внимания.
– В прошлом октябре, – сказала Нора.
– Расскажи им остальное, – попросила Мелоди.
– Он был в Центральном парке. Лежал на спине, – пояснила Луиза.
– В парке? – теперь Беа повернулась к Луизе. – Лежал на спине в Центральном парке?
– Наркотики, – выплюнула Мелоди. – Он покупал наркотики.
– Я этого не говорила! – возразила Луиза. – Я сказала, что он мог покупать наркотики.
– Но вы не видели его с наркотиками? – спросил Джек.
– Мы просто видели, как он лежит на спине, – объяснила Нора. – Это было после снежной бури, везде был лед. По-моему, он просто поскользнулся.
– Это было в тот день, когда мы встречались в «Устричном баре», – сказала Мелоди. – Он якобы приехал прямо из Бруклина. Помните? Он сказал, что опоздал из-за метро, так что он делал в Центральном парке?
Пламы сидели в задумчивости. Почему Лео оказался в парке?
– Даже если он пошел в парк что-то купить, – произнесла Беа, – что с того?
Мелоди фыркнула.
– Серьезно? Он три дня как вышел из клиники.
– Хорошо, – сказала Беа. – Но какое отношение это имеет к нам?
Она уже устала от этого разговора, устала обсуждать Лео, думать о Лео, ждать Лео, а еще она втайне ощущала облегчение и радость от того, что в ее сумке лежала рукопись, та самая, с пометками.
– Когда ты в последний раз видела Лео? – спросил ее Джек.
Беа слегка заерзала на стуле; она надеялась, что ей не придется сегодня отвечать на этот вопрос.
– Я его уже пару недель не видела, – сказала она, подливая себе шампанского.
– Я думала, он тусуется у вас в редакции. Так мне Джек сказал, – удивилась Мелоди.
– Было дело, – ответила Беа. – Но в последнее время он не заглядывал.
– Джек часто видится с Лео, – добродушно заметил Уокер, ставя посреди стола огромное блюдо с курицей, на которое скорбно уставилась Мелоди. У нее пропадал аппетит. – Только на прошлой неделе, да?
– Ты виделся с Лео на прошлой неделе? – спросила Беа.
Джек замялся. Каждый раз, когда он встречался с Томми или с возможным покупателем статуи Томми, он врал Уокеру, что встречается с Лео.
– Я… эээ… точно не знаю, когда в последний раз его видел…
Прежде чем он сумел как-то закончить предложение, зазвонил домофон. Три коротких звонка, потом два длинных, именно так Лео всегда звонил в дверь. Джек с облегчением расслабил плечи. Беа вскочила так поспешно, что врезалась в стол, зазвенели стаканы для воды. Нора и Луиза выпрямились и с надеждой посмотрели на дверь. Уолт налил еще немножко оливкового масла себе на тарелку, чтобы макать хлеб.
– Ох, слава богу, – сказала Мелоди, когда Уокер пошел к двери, вытирая руки о фартук. – Пришел.