Пришла она на свет, чтобы поохотиться. Живущие в городах, селах, станицах и поселках зеленые жабы нередко вечерами приходят к фонарным столбам, под ярко освещенные окна, где охота успешнее. Это одна из самых наших безобидных и приятных соседок. Конечно, вряд ли когда-либо жабья красота будет признана всеми. И назвать безобразной жабу нельзя. Нет в природе существа, способного своим обликом вызвать чувство гадливости или отвращения у здравомыслящего человека. Есть животные непривлекательные, есть страшные, но безобразных нет. А в своей родной стихии каждое имеет право на признание его достойным восхищения.
Широкоротая жабья морда удивительно беззлобна. Во взгляде красивых, с золотистой искоркой глаз всегда сохраняется выражение застенчивости, которое не может не вызвать симпатии к этому тихому и спокойному животному.
Во внешности зеленой жабы нет ничего отталкивающего. Правда, перед линькой она выглядит немного чумазой. Но зато когда сбросит старую, потертую, грязную кожу, ее можно назвать красивой. На светло-сером фоне — множество темно-зеленых крупных пятен, между ними — мелкие алые пятнышки, почти точки. Лапы уже не серые, а почти белые. Зеленые пятна на голове создают неповторимый, у каждого животного свой, узор. А куда девается старая кожа? Никогда никто не видел сброшенной заскорузлой жабьей кожи, потому что всю ее, даже с кончиков пальцев, жаба съедает.
Как-то, ремонтируя зимой отопительную систему оранжереи, рабочие нашли под стеллажом большую жабу и, посадив в ведро, позвонили мне. Так в середине декабря в нашей квартире поселилась Страшила. Днем она лежала в блюдце с водой под кухонным столом или на мокрой тряпке.
Жабы знают, как пахнет чистая вода, и легко находят ее по запаху, если она им нужна для утоления жажды. Они не пьют воду, а сидят в ней некоторое время. Если нет лужицы, стряхнут на себя несколько капель росы или полежат на мокром песке. А к большой воде (иногда просто к большой луже) они возвращаются не скоро — через четыре-пять лет, когда приходит время дать жизнь новому поколению.
Внешность жабы миролюбива, но это хищник. Ее добыча — уховертки, жуки, клопы, пауки, мокрицы и прочие бегающие многоногие твари. Старый дом был населен таким количеством тараканов, что не помогали никакие средства борьбы с ними. А жаба справилась. Она быстро обнаружила главную тараканью лазейку, усаживалась против нее, и в темноте были слышны только легкие шлепки. Шлепок — нет таракана. А утром, едва умещаясь в блюдце, жаба смотрела вроде даже виновато, что не всех переловила. Но к весне голодать стала, бродила ночами по кухне, коридору, комнатам: тараканы кончились.
Узнав о победе над тараканами, попросили Страшилу знакомые, отчаявшиеся избавиться от тараканьего нашествия. Потом она очистила от назойливых насекомых еще несколько квартир. В последней ее с восторгом приняли дети, зато их бабушка три дня не выходила из своей комнаты, чтобы не видеть животное, к которому, как и к тараканам, не испытывала ничего, кроме брезгливого отвращения. Но своей покорностью, добрым взглядом и добрыми делами Страшила все же вызвала искреннюю симпатию и в сердце старушки, которая не смогла сдержать слез, когда не знающая высоты «квартирантка» вышла на балкон и с высоты четвертого этажа упала на асфальт. Маленький жабенок остался бы невредим, но Страшила была слишком массивна и тяжела.
Тринадцать лет прожила другая жаба, которую я подарил своим знакомым, в их квартире. Сидела на своем месте, под ногами не путалась, хорошо знала всех членов семьи, но была недоверчива к новым людям. Но если ее брали в руки, с удовольствием лежала на теплой ладони, пока не отпустят. О ней приходилось иногда заботиться: ловить ей живых мух, потому что тараканы в том доме стали редкостью. Хозяева не были зоологами, но могли долго и увлекательно рассказывать о своей питомице — как она ходит по комнатам, как прячется от внучки, остерегаясь ее слишком крепких для жабьих боков объятий, как линяет, как меняет окраску утром и вечером, как иногда поет вечерами негромким и приятным голосом.
Подобно многим другим животным, жабы в некоторые годы плодятся в количествах неисчислимых. Жабята, став четвероногами, уходят из воды. Когда лето дождливое, такое расселение проходит незаметно, ночами, не вызывая ни у кого ни беспокойства, ни удивления. Маленькие, с муху ростом, существа разбредаются по берегам кто куда: были — и нет их. Но в засуху они могут стать причиной разных толков и пересудов. Так было в последний день июля 1970 года.