- Может, милицию вызвать? – спросила Таня.
- Не стоит.
- Чего-о?! – заревел было Горыныч.
- Ребёнка разбудишь! – дуэтом зашипели на него жена и горничная.
Егор отпрянул, но тут же надвинулся на них.
- Брысь отсюда, Звонарева. Унеси это и убери стекло в холле, а то ещё кто-нибудь поранится, - приказал он.
Горничная вышла. Он повернулся к жене.
- Я… я не хотел. Я… сожалею.
- Это просто моё невезение. Несчастный случай. Не берите в голову, Егор Аркадьевич. Любой союз очень хрупок, а союз, оторванный от традиций, совсем нелегко сохранить, - и она встала, - спокойной ночи.
Егор молча подошёл и поднял её на руки.
- Не нужно!
- Не нужно указывать мне, что мне делать!
Аглая в изнеможении прикрыла глаза…
***
Она давно спала, уставшая притворяться и терпеть боль, а он ещё долго пил, сидя в одиночестве в столовой, потягивая домашнее красное вино из огромного бокала, и отсчитывая вслед за часами, бьющими полночь, сколько раз за последние дни его сердце сжималось и останавливалось из-за собственной жены…
Глава 2. Истина в вине
Предел мечтаний для всякого мужчины — женщина, которая
будет услаждать чувства, не слишком при этом обременяя рассудок.
(Джейн Остин «Эмма»)
Утро застало Аглаю спящей в постели и, словно расстроившись этим, заплакало мелким дождём. Аглая проспала завтрак, но Виталий Юрьевич никому не позволил её будить. Однако он не учёл Герду. Кошка проголодалась и начала всячески будить хозяйку: теребила ей лапкой волосы, мурлыкала, тёрлась головой о колени и наконец начала облизывать ей лицо.
- Герда! – простонала Аглая, - и тут же подскочила на кровати, - о боже!
Она быстро поднялась и растерянно встала посреди комнаты, не зная, кинуться к окну или в ванную. Здравый смысл победил привычку, и она поспешила умыться и одеться. Зеркало в ванной заставило её нахмуриться и сменить изначальный выбор платья.
- Надеюсь, на вечер ты выбрала что-то менее консервативное, - вскользь заметил Егор за завтраком, кивнув на сарафан и блузу с длинными рукавами.
Аглая промолчала. Она вообще молчала весь день, уйдя на второй этаж в библиотеку, а потом и вовсе поднявшись к себе и устроившись с книгой в кресле у окна. Егор тоже заперся в кабинете, а Оксана увела Сашку в детскую. До обеда было тихо, и обед прошёл в тишине. Около шести вечера Егор вышел к машине, где его уже ждал Виталий.
- Она в машине? – спросил Егор, заглядывая в салон машины.
- Я думал, вы вместе придёте, - ответил Виталий, оглядываясь на дом.
- Я думал, она уже вышла.
- Ну, время ещё есть.
- Начало в 18.30!
- Да тут ехать минут десять. Всё же, она девочка, ей надо принарядиться.
- Да знаю я, как она принаряжается! – буркнул Егор.
Они оба посмотрела на дом. Двери оставались закрытыми. Егор темнел.
Аглая давала наставления Сашке.
- Плохая погода – хорошая возможность заняться самообразованием. Почитай книжку, разберись с новой настольной игрой, собери робота. Ты всё бегаешь, а вот сегодня сядь, посиди, подумай о чём-нибудь. Может быть, ты сам сочинишь сказку или вспомнишь что-то интересное. Я приеду поздно, но завтра ты мне обо всём расскажешь. Хорошо?
- Ага! А ты мне расскажешь про бал?
- Конечно!
- Ты очень красивая!
- Спасибо, дорогой!
Она поцеловала его в тёплую, пахнущую какао, вихрастую макушку и вышла из дома.
- Ну, наконец-то, - буркнул Егор, - заводи, - кивнул он Виктору.
Они с Виталием посмотрели на идущую к ним женщину. Длинное белое шёлковое платье мягко вилось вокруг ног, обутых в серебристые босоножки на высокой шпильке, сочетавшихся с серебристым клатчем на тонкой цепочке. На плечи накинуто просторное серебряно-серое кружевное болеро с рукавом до локтя. На груди угадывалось элегантное колье, а на запястье левой руки резал глаз своим великолепием довольно широкий яркий браслет из крупных цветных камней, расположенных на нём в три ряда. Длинные русые волосы были собраны наверх изящной заколкой и струились по стройной спине мягкими волнистыми локонами. В ушах мерцали бриллиантовые капельки, на безымянном пальце – золотое кольцо.