Давно шли гудки, а она как замерла с трубкой в руке, так и стояла, словно громом поражённая, чуть приоткрыв рот.
- Что?! Кто это был?
- У нас осталось три дня, - вздохнула она испуганно, - так кто, говоришь, этот человек, который готов покрыть твой долг?
Они переглянулись, и брат живо спрятал на просторах широкого лица довольную улыбку…
***
- Ну, и кто она, эта мадам Кукушкина? – нервно спрашивал жених, в сотый раз поправляя галстук.
Они поправляли смокинги перед зеркалом.
- Не мадам, а мадемуазель, - весело отзывался Виталий, - великовозрастная девица на выданье, которую такой же великовозрастный болван-братец проиграл в карты вместе с семейным гнездом.
- Кстати, о возрасте, сколько ей?
- Двадцать девять. Но сохранилась неплохо. Прикинь, этот идиот даже в подкидного дурака играть не умеет, а сел с такими акулами, как Тигран и Жорик, играть в покер!
- Так он проиграл сестру и квартиру, - Егор снова поправил галстук, - но как она на это согласилась?!
- О, господи! Согласилась! Да кто её спрашивал? Припугнули по телефону, она и впала в истерику. Думает, небось, что брата от пули спасает, декабристка!
- Кто она вообще?
- Аглая Алексеевна Кукушкина, сводная сестра по матери Огарева Павла, того придурка, у которого какая-то пирожковая на бульваре, дочь от первого брака его матери. Работает в детском садике музыкальным руководителем.
Мужчины непроизвольно перевели глаза на огромный рояль с чуть запылившейся крышкой, который стоял в углу гостиной.
- Аглая? Это прелестно! Как раз в нашем стиле! Что ещё? – спросил жених.
- Я навёл справки. Её мать из настоящих дворян, Аничкиных, но вышла замуж по молодости за какого-то там Кукушкина, гонщика, а он попал в аварию и погиб. Она вышла замуж за офицера Огарева, а он тоже из старинной офицерской и дворянской фамилии. Её воспитывали мать и бабка по отчиму. Девушка неплохо рисует, говорит по-французски, играет на пианино и гитаре, вышивает и неплохо пишет, что подтверждается тем, что она подрабатывает в паре журналов. К тому же натуральная блондинка, во всяком случае, светленькая и с косой. Ей двадцать девять лет, и она живёт одна в той квартире, что досталась им с братом от его отца.
- Старая дева. И что я буду с ней делать?
- Всё, что захочешь! Она станет твоей женой, и не просто женой, а ещё заложницей, ведь её брат должен тебе кучу бабок!
- Мне?!
- Я делал в тот вечер ставки от твоего имени.
- Чего-о?! – взревел хозяин.
- О, мы уже опаздываем в ЗАГС! Невеста подъедет прямо туда. С её стороны будет брат с девицей и какая-то там подружка, вроде воспиталка, а мы ждём на свадьбу всю тусовку во главе с мэром. Так что поехали!
- Ну, поехали, - нехотя согласился он, - а она не сбежит?
- Нет. Она бесконечно предана семье, то есть братцу. А вот в обморок может и грохнуться, так что не смотри зверем, не пугай девушку.
- Да больно надо. Тоже мне ещё, цаца! – и он двинулся к выходу.
- Так, ты мне эти разговоры прекрати! Она тебя и своего брата реально спасает, так что обращайся с ней уважительно!
- Скажи ещё, как с принцессой!
- Да, как с принцессой! Тем более, что никто не соглашался пойти за тебя, даже те шлюшки, что потрошили столько лет твои карманы!
- Что-о?!
- Вот то! Никто не хотел идти за тебя, Горыныч, никто не хотел отдавать за тебя дочь или внучку, хотя у наших партнёров и клиентов полно незамужних девок в домах. Так что мадемуазель Кукушкина сделала тебе честь, дав согласие на эту свадьбу, особенно учитывая то, что она ни разу тебя не видела.
- Как и я её! Впрочем, без разницы!
- Вот и ей без разницы. Вас просто судьба свела! Она готова отыграть свадьбу, но у неё есть пара условий, - сказал Виталий, когда они уже вышли из дома, прошли через двор и сели в машину.
- Каких?
- Во-первых, она привезёт с собой кошку.
- Ха, отличная будет закуска нашим догам. А второе?
- У неё будет отдельная, гм, комната.
- Чего-о?!
- Того. Она потребовала отдельную спальню.