- Марина! Не нужно!
- Не нужно указывать мне, что мне делать! – рявкнула она по-чертановски и оттолкнула его от себя, - ты меня хочешь или нет?! Или ты не мужик?! А-а, у тебя длина галстука перекрывает потенцию, зануда! – и она отвернулась к двери.
Но она и шагу ступить не успела. Виталий схватил её сзади и прижал к себе.
- Да какого чёрта?! Довольно Чертановым вытирать об меня ноги! Я тебе покажу зануду! Только чур потом братику не жаловаться! – злобно прошептал он ей на ухо и впился в шею, притягивая за волосы и срывая блузку.
Марина вспыхнула. По паркетному полу звонко запрыгали пуговицы…
***
Егор с Сазоновым кое-как уложили Тиграна и вышли в коридор.
- Если будет так жрать и мордой в салате засыпать, за него никто не пойдёт даже в Ереване, - пыхтя от натуги, сказал Егор.
- Чёрт бы его побрал! У меня грыжа вылезла! Я привык красивых женщин на руках носить, а не потных пьяных мужиков! Ладно, какая комната моя?
- Вон та, - неопределённо кивнул Егор и шатаясь пошёл на третий этаж.
Он зашёл к Аглае. Она не спала.
- Как ты? Пить хочешь?
- Да. Но я сама.
- Глаша! – у него сердце сжалось от того, какой у неё слабый голос.
- Уходите.
- Глашенька, мне очень жаль! Я не должен был оставлять тебя одну!
- Вы оставили меня им. Отдали. Они так сказали.
- Чего?! – заревел Егор.
- Сказали, что вы отдали им никчёмную бабу. Не отрицайте. Вы и мне такое говорили, - и она заплакала.
- Да что за чёрт?! Глаша! И ты! Да как ты могла поверить в это?! Да я в жизни своих баб никому не отдавал! – рявкнул он, - ещё не хватало! И я никогда бы так не поступил ни с одной женщиной! Особенно с тобой! Ни за что!
- Жёны ваших друзей все ваши бывшие любовницы! А помните наш ночной разговор за воротами, когда я хотела уйти? Вы сказали, что отдадите меня охране!
Она затряслась в рыданиях. Егор побелел.
«А ведь это же правда! Как же у меня язык тогда повернулся?!»
- Аглая, Глашенька, не плачь! Ну же, хорошая моя, моя дорогая! Не плачь!
- Уходите! Пожалуйста! – и она отвернулась, морщась от боли.
- Да, конечно. Ты отдыхай. Только ты знай, что я никогда и никому тебя не отдавал и не отдам. Никогда и никому. Ты успокоишься и поймёшь, что это просто невозможно, потому что… тебе нужно поспать. Спокойной ночи, моя… Глаша.
Она натянула одеяло на голову. Он вздохнул и вышел…
***
Сазонов тяжело прошёл по коридору и ввалился в дальнюю по коридору комнату для гостей. Там горел ночник на тумбочке, и в его свете золотилась кожа на животе Кати в проёме расстёгнутой белой блузки, разделённом надвое полоской кружевного бюстгальтера. Углядев в одну секунду, что ни юбки, ни чулок на ней уже не было, а буйные кудри освобождены от шпилек и рассыпались по плечам, Сазонов чуть выдохнул, сфокусировав взгляд на белых кружевных трусиках.
- Катюшенька, - вымолвил он.
- Георгий Саныч! – возмущённо воскликнула Катя, - что вы здесь делаете?!
- Э-э, кажется, я ошибся комнатой, - он продолжал стоять и смотреть на неё во все глаза.
- Ну, так идите и найдите свою! – велела Катя, указав рукой на дверь.
Лучше бы она этого не делала! Полы блузки распахнулись, открыв гибкое сильное тело, а грудь ещё дерзко выпятилась, норовя выпрыгнуть из лифчика.
Сазонов сглотнул и шагнул вперёд.
- А может быть, мы как-нибудь и здесь поместимся? – и он протянул руку к её волосам, - вдвоём?
- Вы что?! – воскликнула Катя, - с ума сошли? – добавила она тише.
- Так ты же любого с ума сведёшь! – прошептал он, кладя руку на такую близкую и соблазнительную грудь, - красавица!
- Немедленно убирайтесь! – она шагнула назад, - идите и проспитесь!
- Катюш, не гони, а? – жалобно прохрипел он, скидывая пиджак, - ну, какой теперь сон? А? – и галстук полетел на пол, - Кать! Ну, же! Катюша… Катенька…
***
Егор проснулся как от толчка и вскочил. Душераздирающий крик с мансарды прямо над его комнатой повторился, и он, лосем пролетев по коридору и лестнице, медведем вломился к жене.