Гнилое Небо
Это случилось в совершенно непримечательный летний день. Виктор занимался обычными рутинными делами, которые все так назойливо пытаются назвать геройствами. Но в планы летнего дня не входило быть тихим и спокойным, и, возможно именно поэтому чистое Иллирийское небо разорвала несущаяся из глубин космоса комета. Разрывая в клочья пространство, она оставляла за собой гнойный след, деля небо напополам.
Что-то дёрнулось на задворках сознания Виктора, вызывая образы божественных существ, которые нуждались в его помощи. Не минуты не раздумывая, было решено откликнуться на их отчаянный зов. Знамение чётко дало о себе знать, древнее пророчество начало сбываться, и вскоре силы зла могут поглотить этот прекрасный, незапятнанный мир. Уже сейчас слуги древних пробуждались в сердцах смертных, а гниль проникала в самое святое…
Собрав всё самое необходимое, и не очень, паладин отправился расследовать случившееся, первым на его пути оказался маленький городок, название которого совершенно несущественно. Вряд ли в языке смертного найдутся нужные слова, чтобы описать это, а возможно их попросту и не существовало. Окрестности городка сразу же выкладывали все карты. Повсюду виднелись следы скверны, гнили, чумы, что несла проклятая чёрно-зелёная звезда. Следы чумной заразы на деревьях земле и живых существах, если присмотреться, двигались подобно морским волнам, играя своими тошнотворными красками. Переливы, казалось, были не просто их собственной прихотью, а способом смотреть вам прямо в душу.
«Но что могло стать катализатором столь быстрого заражения?», - задавался вопросом Виктор Храпфонгугенштольц. И это нужно было обязательно выяснить. Скорее всего, комета приземлилась где-то неподалёку. Но, для начала стоило найти жителей.
И только сейчас паладин обратил внимание на то, что в округе никого нет, не жизнерадостных детишек, которые сотрясали пространство своими радостными криками, ни угрюмых взрослых, утопленных в своих заботах.
Собрав ту немногую решимость, что осталась у паладина после увиденного, он зашёл в один из ближайших домов, по которому потоками сочилась черно-бело-зелёная гниль, именуемая плесенью. Представившееся зрелище в пору было назвать ужасающим, нет, даже гротескным! Чума поглотила весь священный хлеб в доме, и частично его жителей. Казалось, некогда преисполненный светом и золотистой корочкой хлеб был готов накинуться на меня. Плесневые волны нечестивости угрожающе переливались на его изъеденной поверхности, изредка подрагивая как водная гладь. На столе лежали два человека, в их руках покоились кусочки падшего мучного изделия, чума распространилась по рукам и захватила, чуть ли не половину тела.
Смрад и зловоние, помноженное на гротескное зрелище, давило на паладина как физически, так и морально. Казалось, духота и ядовитые споры колючками раздувались прямо в его лёгких и застревали в горле. А сама комната плыла, искажаясь приливными волнами гнили. Голова кружилась, вызывая рвотные порывы, не иначе как чудом, Витьку удалось пройти проверку воли и устоять перед нелестной перспективой представить на всеобозрение свою последнюю трапезу.
Внимательно осмотрев каждый уголок здания паладин не нашёл ничего интересного, кроме разве что потерянного времени и осквернённых поверхностей здания. Снова вернувшись к умерщвлённым людям, Витёк застыл в нерешительности. Его естество желало упокоить павший хлеб, людей, конечно же, тоже. Руки паладина наполнились мягким, тёплым и ярким сиянием, как будто маленькое блеклое солнце засияло в его ладонях.
Паладин смело взял человека за остаток плеча, частично поглощённого скверной. К его немалому ужасу он тут же подорвался со своего места, схватив паладина за плечи, прижимая к хрупкой плесневелой стене. От неожиданности и подло ударившего ужаса Витёк не мог даже пошевелиться. Вернее он даже не могу подумать о том, чтобы пошевелиться! Тварь устремило на паладина свой болезненный взор, переливающаяся гниль подобно слезами стекала по щекам, а глаза сверкали как далёкие космический туманности, гнойные и извращённые.
Будь Витёк в силах совладать с собой и этим первобытным страхом, он наверняка посоветовал бы ему своего знакомого врача, его капли творили настоящие чудеса!
Сверлящий взгляд твари был не только декором, входящим в стандартную практику служителей древних богов, он пронизывал разум паладина жуткими видениями. Видениями как сотни миров и измерений сливаются в единую гнойную волну, нарастая на теле галактики как нарыв, чтобы разорваться и поглотить всё, что только возможно. Он видел, как миры склонялись перед новым господином. Видел рабство, видел смерти, столько всего, что просто не описать словами.