— Петрович, чего ты его тянешь⁈ Он же спужался! Видишь, весь трясется, как банной лист. Санек, это же мы! Гляди, это твой батька! Это дядя Сергей! А это я, Петруха, как в Чапаеве! Помнишь Петьку и Василия Ивановича⁈ Все, схватил! Держу! Вяжите ему руки, а то себя покалечит…
И правда, меня прямо в охапку схватили, ни рукой ни ногой не двинуть. Самый здоровый орк сзади подкрался, а я его и не заметил.
Я аж весь изогнулся, чтобы вырваться, но бесполезно. Крепко схватил, тварь. Ещё и по загривку хлопнул так, что у меня спина запрещала.
— … Петрович, его же по башке двинуло! — тот самый здоровый орк крутанул меня, держа за руки. — Видишь, какой кусок кожи сорвало⁈ У него же эта… как там… анезия. Нет, амнезия, точно! К нам в клуб доктор приезжал и рассказывал про неё. Мол, если по башке как следует двинуть, то напрочь память отобьет. Похоже, и Санька так же! Вот смотри: Санька, про Василия Ивановича Чапаева помнишь?
Я стиснул зубы, и с ненавистью зыркал по сторонам. Молчал, хотя жутко хотелось кричать, плакать, звать на помощь. А они все чего-то бормотали, что-то спрашивали.
— … Видишь, Петрович, про самого Чапаева не знает! — с торжеством закричал здоровый орк, тыкая в меня пальцем. — Амнезия у него, как пить дать! К доктору его нужно.
— … Давай его, братцы, к выходу! Здесь теперь не до работы, тут разбирать нужно и крепи ставить. Леха, держи его, а то снова вырвется. Потащили…
Меня схватили как мешок и куда-то понесли. Кругом было темно, угольная пыль, лишь где-то впереди сверкал фонарь.
Все! Мое сердце ухнуло в пятки, кровь ударила в голову. Этот конец! Меня потащили в орочье логово, чтобы сожрать или принести в жертву. Подгорные боги, если бы у меня в руках была священная кирка. К сожалению, все это бесплодные мечты.
От жуткого ощущения бессилия, мне стало плохо. Ведь, я скоро умру самой страшной смертью, которую только можно вообразить. Меня начало мутить, глаза закрывались сами собой.
— … Серёга, санькино кайло захвати! Я за него Мишке-кузнецу ведро пива поставил. Жалко, если потеряется…
— … Петрович, это же кирка, а не кайло? Ты, чего? Во, смотри! Точно твое? Чёрное какое-то, со странными надписями…
— … Бери, что есть, потом разберемся… Черт, Санька вырубился! Братцы, давай быстрее!
п. Красный Яр
Поселковая больница
Тихий час. В коридорах ни души. Никто не бегает, не шаркает тапками по обшарпанному полу, не просит кипятка или закурить. Двери в палатах плотно прикрыты.
Душно. Трубы отопления буквально исходили жаром, не дотронуться. Кочегар дед Василий, как и всегда, топил от души, не жалея угля. Хотя, чего его жалеть-то, Донбасс ведь.
В воздухе висел тяжёлый запах карболки. Где-то под потолком мигала лампа. Умаявшаяся за ночь, медсестра дремала прямо за столом, положив под голову руки. Рядом лежал журнал с чуть смятой страницей, стоял стакан с недопитым чаем. Ночное дежурство оказалось особенно утомительным, вот её и сморило.
Спали больные после обеда. Лишь в седьмой палате, куда вчера положили парнишку, слышался странный шум. Через неплотно прикрытую дверь было видно как больной сидел на кровати и пучил глаза. Весь вид его выражал очень сильное удивление, почти шок.
п. Красный Яр
Поселковая больница
Ещё ночью я понял, что произошло что-то совершенно удивительное, нечто невероятное, чего просто не могло было быть. Волею Подгорных богов (а кого ещё?) меня забросило в неведомый мир, где никто и слыхом не слыхивал про Подгорный народ, про проклятое орочье отродье.
— … Теперь я человек, Санька сын Фёдора из рода Архиповых… Подгорные боги, вы ведь испытываете меня? Проверяете мою веру, так?
Я лежал в просторной светлой комнате с окнами, закрытыми чудесным прозрачным камнем. Он был похож на отполированную гениальными мастерами сюда или кварц, но не был ими.
— Что же это? Не слюда и не кварц…
Лизнул, но толку не было. У этого камня не было ни вкуса, ни запаха.
— Твёрдый, кажется. А если постучать? — несколько раз легонько постучал. — Что же здесь за мастера живут? Такие дорогие ставни в обычные комнаты ставят…
Устав «играться» с прозрачным камнем, я стал осматриваться дальше.
— Ух ты! Вот это пергамент с письменами! Какой тонкий…
Конечно же, он уже видел книги. Торговцы привозили к ним пергамент, из которого ремесленники делали книги. Только это были здоровенные махины с тяжёлыми кожаными обложками и бронзовыми застежками! Такую книгу не каждый мог поднять!