Как оказалось, гоблин просто не мог долго молчать. Хотя наверху, в каменоломнях, это было не слишком заметно, здесь все выглядело совсем иначе. Впрочем, все его разговоры были только на пользу. Во-первых, он прекрасно ориентировался в подземных пещерах. На вопрос, откуда взялись у него такие умения, он бесхитростно ответил, что относится к роду рудокопов, и так называемых «глубинных гоблинов», а его прадед по матери, так и вообще был гремлином. И его способности, так сказать генная память. Правда сказано было несколько иначе, но Женька перевел его ответ о том, что все предки были рудокопами, именно так. На вопрос, как же он в таком случае оказался в пустошах, выяснилось, что его мать в свое время попала в плен и там родила своего сына. В общем получалось, что хотя сам Бова, ни разу до этого не был под землей, но тем не менее прекрасно ориентировался, даже в темноте. А тачку взял скорее из-за Гномо. Что интересно, как бы там Женька не настаивал на то, что у него есть имя, и что обращаться к нему следует Женя, или Женька, Бова называл его только Гномо и никак иначе. В конце концов Женька просто смирился с этим. Самому гоблину, было по большому счету наплевать, как к нему обращаются. Женька выяснил это, когда спросил, что означает его имя на языке гоблинов. В ответ тот сказал, что Бово не имя, а прозвище, а имя звучит совершенно иначе, но учитывая то, что Женька не знает их языка, ему бы не хотелось, чтобы тот называл его по имени, коверкая и тем самым оскорбляя его, но тем не менее назвал свое настоящее имя. Гном, покатав его на языке, признался, что не сможет произнести его правильно, и потому продолжил называть его, как и раньше. Само же имя, если разделить его на знакомые звуки и записать буквами, напоминало Женьке прусские географические обозначения. Когда например «Дом стоящий у перекрестка четырех дорог ведущих разные стороны», записывали в виде одного единственного слова и в итоге получалось неудобоваримое название состоящее порой из более чем тридцати-сорока букв. Может для самих немцев это и было вполне привычным, но вот Женька вряд ли смог бы повторить, да и по большому счету даже правильно прочесть, это название.
Как оказалось, гоблин не только прекрасно ориентируется под землей, но и знает, как добыть здесь еду. В какой-то момент, он вдруг резко остановился, повернулся к Женьке, прислонил к губам палец, обозначая просьбу о тишине, а затем крадучись направился вперед. Через некоторое время, впереди раздался чей-то визг, а еще спустя пару минут, перед глазами гнома возник гоблин, держа за хвосты, две довольно упитанные крысиные тушки. Конечно, предложи Жень такое еще с год назад, он бы с отвращением отвернулся, от подобного угощения. Хотя в свое время, еще живя на земле, за обе щеки употреблял жаркое из той же нутрии, которая по большому счету, тоже является крысой, и не испытывал при этом никакой брезгливости. Но одно дело нутрия, откормленная комбикормом и свежей травой, и крыса, питающаяся неизвестно чем. Но сейчас перебирать не приходилось, единственное, в чем возникло затруднение, так это как ее распотрошить, ведь ничего острого кроме кайла не имелось. А пользоваться им, значило бы просто потерять большую часть мяса. Впрочем, Бова, заточивший своего зверька прямо со шкуркой, понял своего приятеля, и просто разорвал своими когтями крысу надвое, после чего, Женька выел ее изнутри. И хотя после все же пришлось долго отплевываться от шерсти, попавшей в рот, в какой-то степени утолил свой голод.
Ночной отдых прошел вполне сносно, если разумеется не обращать внимание на каменное ложе, и немного громко урчащий живот, требующий еще как минимум столько же, чтобы почувствовать относительную сытость. Но даже сейчас, Женька уснул с чувством, что наконец-то оказался на свободе.
Глава 15