Глава 7. Следственный эксперимент №1
Глава 7. Следственный эксперимент №1
Единственным незапароленным оказался телефон рыженькой - Русиновой Алисы Владленовны, 2001 года рождения. Так значилось в ее паспорте.
“Ну что ж, воспользуемся моментом, глядишь и прояснится что-то,” - подумал Суворов, включая телефон Алисы и кликая на иконку с фотографиями.
Обычные девчачьи снимки: ножку влево, головку назад, в купальнике, с подружками, в кафе за столиком, у столика, на выходе из…
Наконец, он нашел то, что искал. Последние два фото.
Селфи на фоне на автобусной остановке рядом с этим треклятым полем. Селфи на фоне пятнистой коровы.
Типа, деревенская экзотика.
Четыре улыбающихся физиономии сгрудились, чтобы попасть в кадр. За спинами торчат туристские рюкзаки. И все. В общем, никакой ясности по делу.
Зашел в Инстаграм. Фоточки, лайки, виртуальные чмоки. Юмор, чьи-то чужие, напечатанные красивым шрифтом мысли. Селфи на фоне моря, селфи на фоне бассейна. Снова в купальнике, в платье, за столиком кафе, в постели и даже в ванной с игриво высунутой из пены коленочкой...
Как же они любят выставлять свою жизнь на показ! Не знают разве, что счастье любит тишину?
Через Инстаграмм нашел остальных трех: все они были подписаны друг на друга.
У парней все было примерно также, только малость побрутальнее. Фото в тренажерном зале, на море, у бассейна, юмор, цитаты мудрых и не очень…Прикольные фото и мемы. Вот Денис и Женька сидят на фоне красного Феррари, победно растопырив пальцы. Вот они все вместе на выпускном. Ребята в костюмах, девчонки в модных платьях...
В общем, все как у всех.
Кроме Вики. У той аккаунт оказался закрытым.
“Молодец, девочка,”- мысленно похвалил он ее, однако испытал при этом чувство легкого разочарования…
А может все-таки правы ребята, а он не прав? Как говорится, откройся миру и мир откроется тебе.
“Ага, откроется,”- тут же заговорил в нем голос скептика. Сколько тел таких чересчур открытых романтиков пришлось повидать Суворову за свою работу. Мир прекрасен, но и жесток одновременно. Никогда не знаешь, когда и откуда прилетит. Вот и этим четверым прилетело...
Ему мысли снова вернулись к сараю и словам журналиста.
Что же все-таки там произошло? Может действительно какая-нибудь мистика? Но до конца в это верить ему не хотелось. Должно же быть какое-то разумное объяснение. А то Гном, заброшенный сарай, который никто не может разрушить, кровавая месть. Мол, потревожили нечисть и поплатились…
Чистый Гоголь, одним словом.
А что если…?
Ему вдруг в голову пришла странная идея: провести ночь в том злосчастном сарае. Глядишь, и прояснится что-нибудь. И чем больше он думал об этом, тем больше она ему нравилась.
Он специально задержался на работе подольше. Потом заехал в магазин: купил бутылку кефира и “улитку” с изюмом. Выбрал самую румяную. В общем, ужин холостяка. Поел тут же на парковке у магазина...
Когда выехал из города, солнце уже село. Лишь полоса заката еще тянулась над горизонтом щедрым ярко-алым мазком. Но вскоре и она поблекла и растаяла в сером гаснущем небе.
Вечер был тихим, спокойным. Дорога пустынной. Редкие машины с включенными фарами торопились в город. В попутном направлении почему-то никого не было.
В голове крутились сказанные журналистом слова: “Ребята потревожили Гнома. За то и поплатились.”
“Ну что ж, вот и проверим. Проведем, так сказать, следственный эксперимент, а я выступлю в роли подопытного кролика.”
Вот и знакомый съезд. Примятая многочисленными колесами трава еще не успела подняться. Суворову вспомнилась передача про тундру. В ней, помимо прочего говорилось, о том, что след оставленный в тундре машиной не заживает десятки, если не сотни лет.
Он так увлекся мыслями, что невольно прибавил скорость. Лишь когда Икс-Рейчик сильно тряхнуло на ухабе, Суворов вернулся в реальность и нажал на тормоз...
“Что же я делаю? Зачем? - спрашивал он сам себя в этот момент,- Дело явно будет закрыто за отсутствием состава преступления… Тебе что больше всех надо?”
И сам себе отвечал: “Да, надо. Иначе какой же ты следак?”
А может быть, Суворов, если бы тебя ждала дома любимая женщина, ты бы так не рассуждал? А торопился поскорее закончить работу и не занимался бы явно бесперспективными делами? Возможно, хотя и не факт, что торопился бы…
Ведь в его жизни уже была любимая женщина. Была да сплыла.
“Правильный ты больно, Суворов, до скушноты, “- сказала она ему на прощание. - И оказывается давно уже женат. Да-да, женат. На своей чертовой работе!”
Надя, Наденька, Надюша.... Надежда Соколинская. Кстати, Вика Костомарова чем-то напоминала ее.
“Для тебя работа важнее всего остального. Важнее жизни. Ты так и не уяснил для себя простую истину, что мы работаем для того, чтобы жить, а не для того, чтобы работать.”
В общем, оставила в его жизни след, как та машина в тундре, и он все никак не зарастает. И наверное, тоже не будет зарастать сотню лет.
Суворов так увлекся своими мыслями, что затормозил почти у самых ворот. Некоторое время сидел, вглядываясь во мрак сарая. Потом решительно выдохнул и вышел из машины, громко хлопнув дверью...