Но главное, это не был тупик. Лаз вел именно туда, куда его так манило. Постучав на всякий случай молоточком по стене еще раз, что бы убедиться в правильности своих выводов, и прислушавшись, Зибен скинул с плеч мешок со снаряжением и провизией.
С приготовлениями было покончено. Встав на колени, Зибен стал протискиваться в довольно узкий проход. По началу, это было не сложно. Двигаясь на четвереньках, он довольно быстро преодолел почти половину лаза, как подсказывало ему чувство пространственной ориентировки и координации. Однако дальше пошло гораздо сложнее. Мало того, что расселина стала изгибаться, из-за выступов твердых раговых пород, так еще и потолок стал гораздо ниже, заставляя Зибена пробираться ползком, отталкиваясь лишь локтями.
Протиснувшись еще на десяток метров, Зибен попал в небольшой грот, за которым лаз продолжался. Передохнув, искатель пополз дальше.
Конец лаза был уже близок, очень близок, не больше двух десятков метров. Зибен уже чувствовал обширное пустое пространство там, впереди, совсем рядом. А проход все сужался. Из потолка выступал край валуна, за ним уже было свободней.
Распластавшись на животе, стараясь дышать часто и легко, вытянув руки вперед, Зибен с остервенением полз к цели, обдирая лопатки и живот о мелкие камушки и выступы, забыв обо всем, поглощенный азартом первооткрывателя близкого к своей цели. Это и стало причиной неприятностей.
Не рассчитав своих возможностей и слишком захваченный эмоциями, Зибен с разгону втиснул себя под выступ валуна. Рывок, еще рывок. Он бился как поток в воды в узком отводе плотины, только в отличие от воды, не мог продвинуться вперед. Вскоре нехватка воздуха и боль в ободранных спине и животе, отрезвили его.
Попытавшись двинуться назад, Зибен понял, что в горячке первооткрывателя, он основательно застрял.
- Спокойно, спокойно, дышать ровнее. Здесь вполне достаточно воздуха, просто надо дышать мелко и неглубоко.
В голове проносились мысли. Его никогда не найдут. Он не оставлял практически никаких отметок на своем пути. Он же искатель, он мог бы найти дорогу обратно даже в темноте, на ощупь.
- Спокойно!
Заставляя себя дышать ровно и мелко, успокаивая бешено колотящееся в груди сердце, Зибен собирался с силами, припоминая долгие циклы обучения.
- Выровнять дыхание. Отключить посторонние мысли и эмоции, на которые голова тратит драгоценный воздух. Расслабить все мышцы. А теперь медленно, на максимальном выдохе, аккуратно, используя только те, который нужны для этого движения, толкаемся назад. Вот так, еще чуть-чуть.
Время тянулось медленно, как расплав стекла. Густо и вязко. Миллиметр за миллиметром, Зибен протискивался назад.
Вот дышать стало легче. Еще легче. Вот уже пол и потолок не стискивают его. И наконец, свобода.
Отдышавшись в гроте, Зибен достал инструмент. Небольшой молоток, зубило из сверхтвердой бронзы, пару скребков и напильник. Толкая этот нехитрый набор перед собой, он вновь пополз вперед.
Конечно, любой копатель, даже простой ученик, справился бы с такой работой на порядок быстрее. Любой из рода Штайбуров, способен чувствовать породу, малейшие трещины, слабину, напряженность камня. Их инстинкт гораздо лучше, чем инстинкт Нюхенбахов, подсказывает, куда надо ударить, что бы огромный и казалось незыблемый монолит, рассыпался на куски.
Все же, час спустя, Зибен осмотрел творение рук своих и пришел у выводу, что достаточно расширил проход, что бы пролезть в него без нежелательных эксцессов. Сложив инструменты, Зибен, наученный горьким опытом, не спеша пополз вперед.
Не прошло и минуты, как он вывалился в обширную пещеру, дальний край которой загибался, уходя куда-то влево. Туда-то он и направился.
Поначалу он даже и не заметил, что стало светлее. Но вскоре, миновав несколько изгибов, это стало очевидно. За очередным выступом, Зибен заметил отблеск странного свечения. Не ровного, как от фонаря, но и не мерцающего, как пламя огня.
Сделав еще несколько шагов, он замер, пораженно уставившись вперед. Посреди обширного грота, заполняя его на две трети, светилось, разноцветное полупрозрачное марево, подобное сгустку радужного тумана. Обретающее особую густоту, почти материальность, в центре грота.