Поднявшись к пещере, и выстроив отряд в боевой порядок: гноллы и наиболее опытные и хорошовооружённые гоблины — впереди в центре, остальные по краям и с тыла, я отправился на разведку. Разведчик из меня аховый, но никого лучше под рукой не нашлось, да и вероятный противник не внушал особых опасений. Разведка скорее была данью осторожности, не более.
Ловушек или дозорных обнаружено не было, и я без особых затруднений проник в пещеру и, следуя хорошо видимой тропке, стал пробираться вглубь. Вскоре уличный свет остался позади скрывшись за очередным поворотом. Но вместо ожидаемой темноты вокруг еле заметно вспыхивали отражённые от стен всполохи пламени. Свет и характерные звуки горящих дров, свидетельствовали о костре, разведённом буквально за углом. Однако к звукам костра не примешивались гул голосов или шум шагов. Костёр казалось горел в пустой зале пещеры. Осторожно прокравшись вперёд, я стал свидетелем совершенно сюрреалистичной картины.
Десяток человек, облачённые в кольчуги и панцири. Один и вовсе в полных рыцарских доспехах. Они стояли в полной тишине вокруг пламени. Но несмотря на оружие и броню, совершенно не производили впечатления бойцов.
Доспехи покрыты грязью и ржавчиной. Оружие у большинства в руках, а не в ножнах. Но хватка неуверенная, словно волочат палку позабыв выбросить. К тому же клинки изъедены ржой, а у некоторых и вовсе сломаны. Пол пещеры покрыт остатками былых трапез: мусор, обглоданные кости, полусгнившие куски мяса. Затхлость и вонь от нечистот и гнили. Всё это явно копилось не один год. Но при этом не заметно ни малейших признаков спальных мест или походного скарба. Лишь одиноко шкворчащая на костре часть туши свидетельствующая о том, что какая-то жизнь здесь присутствует.
Жизнь? Ещё раз взглянув на окружавших пламя костра людей, я усомнился в том, что они живы. Люди не способны стоять столь неподвижно. Да и ни один отряд солдат, да хоть и разбойников, не станет разгуливать в ржавой броне со сломанными мечами наголо. Видимо мы наткнулись на нежить. Мясо на огне этому не противоречило. Нежить бывает разная. Те же упыри и прочие вурдалаки, вполне любят покушать, хотя и предпочитают сырое мясо жареному.
В общем из всего этого напрашивалось два вывода. Во-первых, ничего не ясно что тут и к чему. Во-вторых, десяток бойцов с рыцарем во главе, пусть они хоть трижды мертвы, нам не по зубам. А значит, нужно тихонечко ретироваться и, до поры до времени, забыть это место.
Однако уйти мне не дали. Стоило сделать шаг назад, как воины дружно повернулись и размеренным шагом направились к выходу из пещеры.
Забыв про интерфейс, я рванул назад, желая успеть предупредить бойцов и избежать резни. Но странные ржавые мечники только этого и ждали. За спиной послышался топот сапог и сабатонов.
Про интерфейс я всё же вспомнил, но командовать отступление было поздно. Пять пехотинцев, три мечника и рыцарь, против четырёх гноллов и двадцати пяти гоблинов. Даже в лобовой стычке шансов, мягко говоря, немного, а получив удар в спину по отступающим порядкам, мы неизбежно потерпим поражение. Поэтому я лишь дал Ррык-кы знать о том, кто через несколько секунд вылетит на его стройную толпу.
Сам же, почти добежав до передних бойцов своего отряда, резко развернулся и бросился под ноги рыцарю. С мечниками и пехотинцами у гоблинов есть шанс совладать. В конце концов, пехота людей немного слабее тех же орков. Рыцарь иное дело, даже в одиночку он перережет моё войско, если постарается. И единственный шанс победить — это отвлечь его на себя, пока гноллы и гоблины сражаются с остальными.
Бросок под ноги консервной банке неожиданно принёс результат. Легко отбросив мою тушку в сторону, рыцарь тем не менее споткнулся и гремя железом растянулся на земле. Феноменальная удача. Видимо конкретно этот тип вовсю прогуливал тренировки, да и в целом неуклюж по жизни. Впрочем отвлекаться на размышления было некогда. Ловко избежав падения после пинка, подскочил к лежащему на земле противнику и со всей силы ударил копьём в стык шлема и кирасы. Каменный наконечник жалобно заскрежетал. Скользнул по металлу и ожидаемо не причинил ни малейшего вреда. Ещё пара ударов. Единственная польза которых в помехах пытающемуся подняться рыцарю. Но тот, сумев отпихнуть меня в сторону, всё-таки вскочил на ноги. Противник вновь был готов нападать.
Однако в его действиях была некая шаблонность. Он не уворачивался от ударов, не контратаковал из лежачего положения. Лишь методично пытался встать. А встав, схватил меч и махнул наотмашь как дубиной. Ни умения, ни тактики. Подобно голему, бронированный воин размахивал мечом используя простейшие, предсказуемые удары. Так дерутся на палках мальчишки во дворе.