Дистанция играла против нас. Болт летит дальше и точнее копья. К тому же, пусть копьё наносит больший урон, но любому орку требуется три — пять точных ударов для вывода из боя. А моим гоблинам-новобранцам хватит и одного единственного болта.
До сих пор, я молча наблюдал за происходящим. Являясь лишь номинальным командиром и всю управленческую рутину переложив на офицеров. Во многих вопросах они легко дадут мне фору. Но сейчас настал мой выход.
Крошечная фигурка легла в ладонь. Легко крошась под сильными пальцами, глина осыпалась на землю пылью. Воздух вокруг потяжелел. Ожил. Потянул из меня ману. Неуверенно закружил. И ринулся в сторону врагов сильным порывом ветра. За ним вторым. Третьим. Повинуясь моим командам, на плот обрушились завывающие вихри. Ветер давил на щиты. Сносил плоты к центру реки. Поднимал волну, создавая качку и мешая целиться. Но главное, встречный ветер резко снижал дистанцию прицельной стрельбы для орков и повышал для нас, будучи попутным. Весь первый арбалетный залп врага, фонтанчиками попадал в воду. Второй, чуть хуже для нас. Но даже удачные попадания врага были сильно ослаблены. Вынужденные преодолевать сопротивление магического ветра, болты изрядно теряли в скорости и убойности.
Гоблины же отрывались. Копья летели на десятки метров. Вгрызались в плоть врагов. Ломали щиты. Сеяли панику. Пусть вода вокруг плота кипела от многочисленных промахов. Но он всё равно быстро превращался в водоплавающего ежа, с истекающим кровью экипажем.
«Действие призыва по обряду «Духи ветра» завершилось: недостаточно маны для поддержания. Все призванные духи развоплощены»
По голове словно ударили кувалдой. Искры из глаз. Резкая боль в затылке. Откат… Хотелось сесть на землю и выплюнуть обратно завтрак, проклясть шаманов, админов и тех игроделов, кто выдумали этот чёртов алгоритм.
Пересиливая себя, выцепил в затуманенном сознании картинку боя.
Враг воспрял духом.
Плоты вновь упрямо поползли к берегу. Даже изувеченный ёж грёб к нам горя жаждой мести. Но несколько трупов на воде, говорили сами за себя. Пощёчина вышла знатной.
Повинуясь командам Марселя, гоблины отступили с пляжа. Бывалые бойцы действовали более менее слаженно. Новички трусили, опасливо озирались и держались за спинами.
Оттеснённый было ветром, враг вновь приблизился к берегу. «Ёж», лишившийся части гребцов, поотстал. Вперёд вырвался другой плот. Теперь орки стали осторожнее. Заранее подняли щиты в первом ряду. Упёрли их в брёвна, повышая устойчивость. Над щитами появились готовые стрелять арбалеты.
Глупо.
«Вперёд, в атаку!», команда растекается по округе. Следом растекается шквальный ветер, создаваемый призванными духами. Сильнее и злее прежнего. Шаман, учивший меня исполнять обряд призыва, вступил в игру, наглядно показывая разницу между нами.
Щиты смело вместе со щитоносцами. Остальные попадали цепляясь за брёвна, не желая оказаться в воде. Плоты закружились. Волны перекатывались через них, смывая неудачников. Любое организованное сопротивление было подавлено в зачатке.
А потом полетели копья.
Чавк. Чавк. Чавк. Вода окрасилась в красный. Среди барахтающихся в ней тел стало невозможно отличить живых от мёртвых. Счёт убитым перевалил за десяток. А копья всё летели. Каждое второе попадало в плот. Четверть находили податливую плоть. Чавк! Вопль боли. Чавк! Вопль сменяется стоном. Ещё бросок. Затихает и стон.
Оправившись от отката, я наравне со всеми участвовал в избиении неудавшегося десанта. Роль воина привычнее чем шамана. Не тратя понапрасну боеприпасы, выцеливал жертву и бил наверняка. Высокая сила и ловкость творили чудеса.
Ветер стих. Духи развоплотились. А шаман, осоловело вращая глазами, осел на землю. Прошла лишь минута. Но от боевого духа врага не осталось и следа.
Один плот, разбитый стихией и утыканный копьями, лишился всего экипажа. Живые или мёртвые они оказались в воде. Другой был больше похож на разделочную доску, случайно спущенную на воду. Кто-то на нём ещё шевелился и стонал. Но способных держать оружие не осталось. Остальные два пострадали значительно меньше. Но и они потеряли по паре бойцов. И сейчас, облепленные оказавшимися в воде орками, стремительно гребли подальше от берега.
И именно в это время в голове привычно прозвучало: «треньк». Потом снова: «треньк». И наконец третий раз: «треньк». Сигнал подавал Рохля, оставшийся командовать ослабленным гарнизоном заставы. Даже не переключаясь на вид его глазами, где наверняка невозможно было бы что-то разобрать, я точно знал что произошло. Тройной сигнал, заранее оговорённый знак. Застава захвачена врагом. Остатки гарнизона спешно отступают в замок. Орки барона вошли в городскую долину.