— Даже так? — В голосе Прилепиной послышались нотки ревности. — И когда это вы успели?
— Я был у него вчера в лагере. Кстати, Денис очень расстроился: ты ему наобещала, но так и не приехала.
— Я знаю. Но в эти выходные у меня образовалась срочная работа.
— У меня каждый день срочная работа. Даже сейчас, — Володя скосил глаза в сторону наблюдающих за ними толстяка с девицей, — у меня идут очень важные переговоры. Но, тем не менее, я как-то умудряюсь держать в голове сына и выкраивать время для него. И если бы не твои капризы, мог выкраивать больше.
— Ну, о том, что я — плохая мать, а ты — заботливый отец, я давно в курсе. Можешь не повторяться. Или ты именно за этим меня и притормозил?
— Не заводись. Я просто хочу сказать, что парню перед школой нужно нормально, по-человечески отдохнуть. А не проводить две смены подряд в помещении камерного типа. Ты видела, чем их там кормят? Меня чуть не стошнило от одного только вида.
— А я тебе, Володенька, всегда говорила: если бы ты был столь же брезглив при выборе деловых партнеров, как при выборе пищи, место в рейтинге «Форбс» тебе было бы гарантировано.
Володя посмотрел на де-юре-супругу с укоризной:
— Знаешь, Ио, я до сих пор не устаю поражаться: откуда в тебе, априори интеллигентной и хрупкой на вид женщине, столько яда и желчи?
— Извини. За те деньги, которые мне платят, быть милой и интеллигентной чрезвычайно трудно.
— Не извиняю, — начал понемногу заводиться де-юре-супруг. — Ты сама категорически отказалась от финансовой помощи с моей стороны.
— У меня такое ощущение, что любое упоминание денег в любом контексте действует на тебя как красная тряпка на быка.
— Просто я всякий раз не понимаю, когда ты иронизируешь, а когда говоришь абсолютно серьезно. Эта твоя манера просто бесит.
— Успокойся, я и сама этого не всегда понимаю, — грустно улыбнулась Ольга. И осеклась, увидев как по противоположной стороне улицы, мирно беседуя, бредут Холин и незнакомый ей мужик. Одного беглого, но зато профессионального взгляда было достаточно, чтобы понять: мужик сиделый. И, похоже, не единожды.
«Однако странную для себя компанию выбрал Гришка в первый день своего отпуска», — подумала Прилепина. В следующий момент они с Холиным встретились глазами, и Ольга явственно прочитала в них: «Привет! Ты меня не знаешь, и я тебя не знаю».
«Странно. Очень странно», — задумалась было она, но Володя нетерпеливо напомнил:
— Короче, ты подпишешь бумагу?
— А куда я денусь, раз вы обо всем договорились?
— Тогда я на днях подгоню своего нотариуса.
— Наверное, это очень удобно иметь и подгонять собственного нотариуса? — прищурилась Ольга.
— Опять начинаешь?
— Молчу-молчу… Ладно, Володя, побегу я. Пока твоя работа окончательно тебя не приревновала.
— В каком смысле?
— В прямом. Посмотри, как сердито косится на нас твоя девушка.
— Это не моя девушка, а мой переводчик. А сердится она по делу: немцы — народ пунктуальный и не любят, когда запланированные мероприятия выбиваются из графика.
— Ай-ай-ай… Какие мы неженки! — зацокала языком Ольга и снова не удержалась от язвительного: — А разве подчиненные переводчики никогда не спят со своими руководителями?
— Нет. Такая практика, насколько мне известно, широко распространена в милицейских коллективах, — зло и недвусмысленно парировал Володя.
Теперь уже настал черед завестись и Ольге:
— Ты это на что намекаешь?
— Я? Ни на что, — сделал невинные глаза де-юре-супруг. — Всё, извини, мне действительно нужно возвращаться. Нотариус позвонит тебе завтра. Пока… И привет дяде Андрею. Кстати, передай ему, что ножик, который он презентовал Денису, — редкостное говно. Китайская подделка под швейцарский Wenger.
Ольга возмущенно засопела, намереваясь ответить и позлее, и позаковыристее, но Володя уже развернулся и торопливо зашагал к своим компаньонам.
От греха и от грешной супруги подальше…
…Гриша Холин и Буза — действительно неоднократно, как это минутами раньше срисовала Ольга, судимый — зарулили в заведение «Вуду-бар» и всмотрелись сквозь густую сигаретно-дымовую завесу. Народу внутри — сухофрукту негде упасть, ни единого свободного столика. Холин уже решил двинуть на выход и попытать счастья в другом месте, однако Буза потянул его за рукав в сторону двух сосущих пиво парней, лет по семнадцать-восемнадцать. Рядом с ними стояли два стула, на которые те сложили свои сумки.
— Добрый всем вечерочек! — вежливо козырнул Буза. — Парни, потеснимся, будь ласка.