Пройдя по тоннелю 680 метров, Беленко дошёл до нужной аркообразной белой ниши, в глубине которой, вместо бетонной стены, была выкрашенная в белый цвет металлическая плита. Со стороны сразу и не скажешь, что не бетон.
Слева и справа от ниши на стене были два короба с накидными защёлками типа «лягушка», в каких обычно помещались рубильники, тумблеры, клеммы и всякое мелкое оборудование. Тянувшиеся вдоль стены тоннеля кабели, коих было не меньше двадцати, в этом месте изгибались дугой над нишевой аркой. При этом один из кабелей спускался к правому коробу, проходил через него и возвращался обратно вверх, левый же короб видимо никак не был связан ни с какими линиями.
Не задерживаясь, Беленко подошёл к левому коробу, крепко ухватил его двумя руками, поднапрягся и движением вверх снял короб с крюков, на которых тот держался. За коробом в стену была вмурована металлическая пластина с чёрным прямоугольным углублением. Три угла в углублении были острыми, под девяносто градусов, а четвёртый угол был плавно скруглён, описывая половину радиуса рублёвой монеты.
Достав из внутреннего кармана лёгкой свободной ветровки, под которой не было заметно наплечную кобуру с табельным «Грачом», чёрный прямоугольник в металлической рамке, один из углов которого был скруглён точно под углубление в пластине на стене, Беленко вложил его в это углубление. Ключ-карта примагнитилась к пластине и стена едва ощутимо задрожала. На мгновение Беленко показалось, что приближается поезд, но взгляд его тотчас уловил движение в нише. Это стальная плита плавно уходила вглубь и вправо, открывая залитое жёлтым электрическим светом помещение небольшого шлюзового тамбура.
Войдя в тамбур, Беленко быстро осмотрел расположенное там устройство из двух цепных лебёдок с грузами, отпиравшее и запиравшее гермодверь, ознакомился с висевшей на стене рядом инструкцией, после чего вернулся в тоннель и отлепил от пластины ключ-карту. В тамбуре защёлкал таймер. Беленко убрал ключ-карту в карман ветровки, вернул короб на прежнее место и прошёл в тамбур. Постоял минуту, подождал, пока таймер закончил отсчёт.
С последним щелчком таймера механизм запирания пришёл в движение: находившийся под потолком тамбура груз весом не одну сотню килограммов стал опускаться вниз по закреплённым на стене направляющим швеллерам; при этом заработал один из встроенных в небольшую прямоугольную нишу в стене электромоторов, связанных с лебёдками посредством редукторов, и другой такой же противовес, находившийся сейчас в нижней точке (с его помощью открылась дверь, весившая не меньше полутонны), стал подниматься вверх; стальная плита, державшаяся с одной стороны на двух мощных петлях, способных, пожалуй, выдержать какую угодно нагрузку, вплоть до подрыва внутри тоннеля ядерного фугаса, с другой опиравшаяся небольшим широким колесом на вбетонированный в пол по радиусу открывания рельс, сдвинулась с места и стала закрываться. Когда грузы замерли в верхней и нижней точках, гермодверь оказалась плотно прижата к проёму, а многочисленные толстые ригели задвинуты во все четыре стороны. Беленко принялся открывать вторую, ведущую из шлюзового тамбура в следующее помещение гермодверь. Дверь отпиралась обычным штурвальным механизмом задраивания…
…Разобравшись с системой охраны комплекса, Беленко спустился в блок, в котором находился резервный командный пункт, на лифте. Лифт шёл непривычно долго, примерно две минуты. 180 метров вниз — полтора метра в секунду — куда быстрее, чем нарезáть круги пешком по винтовой лестнице. Потом он удалит из системных отчётов информацию об использовании лифта, зачистит записи с камер видеонаблюдения, снова включит датчики движения и автоматические турели в коридорах.