— Вы хотите сказать… – сглотнул Эрик.
— Нет, это не шизофрения.
— Что тогда? – с опаской в голосе спросил юноша.
Артур тяжело вздохнул и потёр лоб, после чего решился начать.
— Шизоаффективное расстройство совмещает в себе симптомы и шизофрении, и расстройства настроения. Не все, но большую часть. Когда она не принимает таблетки, у неё возникают слуховые и иногда зрительные галлюцинации, она воспринимает себя и окружающий мир по другому. Это называется дереализация. Немного непонятно даже для меня.
Кейн не сводил удивлённого взгляда с мистера Эверта, тяжело переваривая полученную информацию.
— У заболевания есть два типа, биполярный и депрессивный.
— У Эстер – второй? – неуверенно отозвался юноша. Он всё ещё не мог свыкнуться с мыслью о том, что Эверт ничего не рассказывала ему, умалчивая и скрывая недуг.
«Может, она думала, что перестанет мне нравиться?» – сделал мысленное предположение он.
— Именно, – Артур сделал глоток горячего чая. Эрику пить не хотелось. — Расстройство не влияет на её личность. Да оно и не сильно влияет на жизнь, если принимать лекарства, но Эстер не хочет. Кажется, она начнёт драться со мной, когда я снова заставлю их пить.
— Она так кричала… – на секунды три парень задумался, – потому что не хотела пить таблетки?
— Угу. Я не знаю, с чем это связано, она никогда не говорит об этом. Мне не очень хочется её принуждать, но придётся. Я боюсь, что совсем скоро её состояние ухудшится и начнётся вторая стадия: бред и всё из него вытекающее. Она осознанно ведёт себя к этому. Знать бы ещё, зачем.
Эрик сидел молча, даже не зная, что можно или нужно сказать. Ему не верилось. Обиднее всего было то, что узнал он не от неё, а от её отца. Неужели Эстер не доверяет ему аж настолько?
— Эрик, – голос отвлёк его от размышлений.
— Да? – Кейн поднял голову.
— Ты хороший парень, я знаю. Если тебя это пугает, и ты захочешь… – на этом моменте Артур замолчал, явно давая понять, что имеет в виду.
— Что? – возмущённо выгнул бровь тот. — Как Вы можете так обо мне думать? – он фыркнул. — Я не брошу её. Если она сама этого не захочет, – произнеся последнее, юноша заметно погрустнел. Эрик откинулся на спинку стула и задумался.
И вправду, без Эстер жизнь казалась бессмысленной. Да, конечно, у него есть ещё один друг помимо неё, есть приятели, есть хорошие приятели, но это всё – не совсем то. Он безумно любил её; для него она – одна из ближайших людей, если не самая близкая. Он мог бы сказать, что любит её, как сестру, но сестра раздражала и по утрам её хотелось убить.
— Мне, правда, её не хватает в последнее время, – понуро добавил тот. — Теперь я хотя бы знаю, почему.
— Эх, молодёжь, – как-то странновато сказал мужчина и ухмыльнулся, допивая чай.
— Ээ… – протянул Кейн, – да Вы тоже не особо старый… В смысле, нет, – исправился тот. — В смысле… это не то, о чём Вы подумали. Мы с Эстер… друзья.
— Ну, – он пожал плечами, бросив в его сторону недоверчивый взгляд. — Друзья так друзья.
— Нет, правда, – Эрик, похоже, немного засмущался.
— Ну да. Я верю.
Юноша вздохнул.
— Мне, наверное, уже пора, – парень почесал затылок. — Нужно переварить… информацию.
— Да, конечно. Понимаю.
— Спасибо Вам, – он встал и пошёл за курткой.
— Всегда рад помочь.
— Надеюсь, Эстер скоро станет лучше, – синеглазый быстро застегнул молнию и с той же скоростью зашнуровал ботинки.
— Конечно станет, нужно только подождать. Не переживай.
Окончательно распрощавшись с мистером Эвертом, Эрик вышел в холодный ноябрь, снова думая о том, чтоб проверить личные сообщения. Эстер же впервые за две недели уснула быстро.
Правда, после этого она чувствовала себя помятой. Вряд ли то, что девушка испытывала, можно назвать облегчением – не ощущалось прежней боли, но и чувства удовлетворения от жизни тоже не было. Не было вообще ничего – глухая непробиваемая пустота внутри, высосавшая всё, что делало её полноценным человеком.
Сев на кровати и приняв не самую удобную позу, светловолосая проверила время на телефоне, батарея которого вот-вот должна сесть. Ровно час после полудня. Замечательно.
Она не совсем уверена в том, что её истерика и протест против приёма таблеток остались в прошлом дне, но и в то, что уже наступило эфемерное завтра, ей тоже не верилось – слишком много сна, практически двадцать часов.
— Такое вообще возможно? – вслух пробормотала Эверт, потирая глаза, перед которыми всё размывалось. Без линз она как слепой котёнок.
Нехотя спустив ноги вниз, девушка нащупала на полу тапочки. Встав, прошлась по комнате и дважды хрустнула шеей, села за стол и начала вспоминать, куда положила раствор и контейнер. Откинув волосы назад, вытащила его из второго ящика и положила на стол, наспех надела линзы и вышла, не закрыв за собой дверь, перед этим бросив разряжающийся телефон в карман домашних штанов. Котёнок, которого до этого ещё не выпускали на первый этаж, попрыгал за ней по ступеням вниз.
«Наверное, голодный». Ещё бы, четыре дня питаться одним сухим кормом!
Проморгавшись, Эстер вышла на кухню, чувствуя необходимость поесть. Если её продержат взаперти ещё неделю, как и обещали, она точно убьёт себя.
Девушка вздохнула и собрала волосы (с которыми, кстати, всё ещё не собиралась что-либо делать) в высокий хвост, после открыв холодильник. Найдя там сырое куриное филе, Эверт сочла, что для Камиллы и Джесси этого будет достаточно, поэтому нарезала небольшую его часть на кубики и бросила им; кошке – в её зелёную миску, котёнку – в маленькую десертную тарелку.
— Ками, – девушка подозвала питомицу, лапы которой уже показались в кухне, – кушать.
На удивление, животные быстро нашли общий язык и драться не стали – ни за еду, ни за что-либо ещё; правда, с непривычки кошка могла зашипеть на кота, который хотел поиграть с ней и клал на неё лапы.
Завтрак Эстер тоже не отличился разнообразием. Разогревать молоко было лень, но она справилась, после залив им шоколадные хлопья. Котёнок быстро съел содержимое тарелки и начал просить ещё, даже попытавшись стащить филе у кошки, которая в ответ стукнула его по голове и отпихнула в сторону. Джесси запрыгнул на колени Эверт, больно зацепив ногу когтем. Кот упёрся передними лапами в поверхность стола, начав обнюхивать тарелку с хлопьями.
— Господи, – фыркнула та, стаскивая его, – какое же ты наглое.
Под звуки требовательного мяуканья светловолосая расправилась с завтраком, выгрузив всю грязную посуду в раковину. Мытьё она отложила. И вправду, зачем? Само как-нибудь.
У неё уже был план на день. Сегодня Эстер планировала научиться стрелять.
Да, тонну теоретического материала (по сути одинакового) девушка уже вычитала, осталось только применить знания на практике.
Ей понадобился час на то, чтоб отыскать пистолет и патроны к нему («Когда папа узнаёт, он убьёт меня»), подготовить место и выбрать мишень. Классика жанра – стрелять она собралась на заднем дворе по стеклянным бутылкам. Ей даже стало интересно: отреагируют ли соседи на звуки выстрелов? В любом случае, она надеялась на то, что нет.
Как для осени, первые дни ноября выдались холодными. Обычно в его середине температура еле достигала двадцати пяти градусов по Фаренгейту*, а в декабре градусник и вовсе показывал семь. Снег тоже выпадал рано, зимой начинались сильные метели. В этом, кстати говоря, тоже есть свои плюсы; из-за плохой погоды занятия в школе обычно отменялись.
Эверт вышла во двор в пальто, пижаме и зимней обуви. Трава была мокрой от недавнего ливня.
В руке она крепко сжимала холодный, начинавший теплеть от её ладони, ствол «HK». Девушка приблизилась к ряду пустых бутылок, оставшись на расстоянии пятидесяти-сорока пяти метров от мишени.
Подняв правую руку, светловолосая осмотрела пистолет так, будто хотела найти там что-то, чего не видела ранее. Патронник она заполнила ещё находясь в помещении, но не исключено, что придётся делать перезарядку. Вздохнув, Эстер взглянула на бутылку из зелёного стекла и, поджав губы, выпрямила руку, державшую ствол.