— Скажи, Герда, могу ли я себе это вообще позволить? Нет, ты посмотри, Герда: брюки в клетку, поварская куртка и высокий колпак! Берг-повар? Да они там все с хохота попадают!
А вот кто в данный момент чуть не упал от хохота, так это сам повар — когда он увидел господа бога, скачущего по блестящему паркету в паре с премиленькой кошечкой. Тут у него вырвалось:
— Ничего, Герда, одет я в самый раз.
Рядом стоят два офицера, они в восторге от своих новеньких мундиров, которые немного топорщатся на груди, но зато — какое сочетание красного с зеленым, какие позументы, сколько золота!
Эти гости вне себя от радости, похлопывают друг друга по плечам, а тот, у которого острые морщинки у глаз, смеется во все горло и восклицает:
— Не-ет, хор-рошо, ей-богу, хор-рошо!
А кто впустил сюда школьницу? Личико сердечком, глаза огромные, платье черное, передник белый, в косичках у ушей накрахмаленные бантики. Такая скромница — и в аду? Ах, вот в чем дело: она без ума от учителя, сухопарого, в узких брюках, в пенсне и с указкой в руках, и даже называет его просто по имени, Володей. Все ясно, в ад ее поместили по заслугам.
«Сегодня мы бьем в барабан, сегодня нам всем плясать до утра…» Черный ангел в гимнастическом костюме, отлично подчеркивающем его рельефные мускулы, с газовыми крылышками, как у стрекозы, над лопатками, самозабвенно танцевал, повинуясь какому-то внутреннему ритму, с девушкой в зеленом. «Приди и дай мне руку твою, — напевал черный ангел, — потому что сегодня — наш день…» И вдруг умолк, будто слова песни вылетели у него из головы.
— Черт побери! — только и выдавил он из себя.
С каких это высот спустилось к ним существо, порхающее над паркетом? Богиня она или фея? Развевающийся нежно-желтый шелк платья прекрасно контрастировал с ее волосами цвета воронова крыла.
Не один черный ангел произнес: «Черт побери!» Девушка, чуть не утонувшая в огромном пестром крестьянском платке, стоявшая у края танцплощадки, тяжело вздохнула: «Эх, хоть бы раз в жизни выглядеть бы такой же волшебной!..» А казак, который вел это волшебное существо под руку, сказал:
— Вера, ты неотразима.
Он сказал это по-русски, но она, наверное, его слов не расслышала из-за гремевшей музыки и потому никак не отреагировала.
«Сегодня мы бьем в барабан, — раскачиваясь, взявшись под руки, пел и хлопал в ладоши весь зал, — сегодня мы будем плясать до утра!»
Шериф, сопровождаемый Шютцем и Штроблом, вошел в зал, когда черный ангел восторженно воскликнул: «Черт побери!» — и сразу ощутил, как заиграла его кровь. Широко расставив ноги, он, несколько грузный, заложил обе руки за широкий пояс, стоял у края танцплощадки и одной ногой отбивал такт. На рубашке в клетку блестела шерифская звезда. А шляпу с широкими, загнутыми полями шериф носил и в будни, когда сидел за рулем своего бетоновоза. «Сегодня нам наливают со скидкой, со скидкой, и так до утра…» — замурлыкал шериф, обуреваемый жаждой приключений.
Друзья безрадостно наблюдали за пестрой карнавальной суетой. Шерифа это не трогало — он достаточно намаялся, пока доставил их сюда. Сначала один из них разразился страстным монологом о способности пойти на риск и о том, какой черной неблагодарностью тебе за это платят. Потом другой, придя в ярость, выбежал из комнаты, а когда вернулся, стал словно ниже ростом и заметно сник. Шериф работал в другом стройуправлении и к неприятностям, которые эти оба по собственной вине взвалили себе на плечи, не имел ни малейшего отношения. В этом, как он считал, ему повезло. Но на сей раз он отказался от своей обычной тактики: до тех пор подначивать этих боевых петухов, пока они не рассмеются. Вместо этого взял у приятеля ключи от вездехода, и они успели приехать на карнавал в самый последний момент.
Он догадывался, что к их испорченному настроению имеет самое непосредственное отношение блондин испанец в декоративном блестящем плаще, который при их появлении быстро завел свой мотоцикл и промчался мимо стоявшего у их барака вездехода. От шерифа не ускользнули недобрые взгляды, которые друзья послали ему вслед. Оба они явились на карнавал в обыкновенных вечерних костюмах, что немедленно привело к неприятностям. Святой Петр, стоявший с символическим ключом у входа в ад, возопил:
— Без карнавального наряда? Только через мой труп!
Шерифу пришлось пригрозить, что он поможет ему выполнить свою клятву, и тогда святой Петр пропустил их. Но теперь, когда они уже были в зале, для шерифа ничего, кроме карнавала, не существовало.
Он успел разглядеть в толпе черного ангела с его забавными газовыми крылышками и расхохотался: