«И если мы арестуем женщин, это будет конец их небольшого предприятия по торговле наркотиками», — сказал Митфорд.
"Вот так. Мне это не очень нравится — и, по правде говоря, я думаю, что после этого от нас может немного вонять. Мы их арестовываем, и четыре или пять тысяч женщин не получают свои противораковые таблетки».
«Позвольте мне перефразировать это для вас», — сказал Митфорд. «Четыре или пять тысяч зарегистрированных избирателей не получат свои таблетки от рака и будут жаловаться одной из крупнейших групп интересов в стране, коалиции по борьбе с раком груди».
— Думаешь, мы должны оставить это без внимания?
«Я ничего не думаю. Я не сотрудник правоохранительных органов. Я даже не помню, чтобы у нас был этот разговор. Губернатор, конечно, никогда не знал об этом».
«Поэтому я работаю над своей собственной книгой».
«Добро пожаловать в правительство штата», — сказал Митфорд.
ЛУКАС И ДЕЛЬ вышли из церкви, чтобы Летти и другие женщины могли подготовиться к похоронам, и шоссе к Calb's. Два следователя BCA находились в магазине, работая через офис. В рабочем отсеке сидел заместитель, а по отсеку на раскладных стульях разбросано полдюжины сотрудников.
Лукас проинформировал ребят из BCA о краже, а затем вышел поговорить с сотрудниками. «У всех вас могут быть какие-то проблемы, так что, может быть, вы захотите вызвать сюда адвоката или государственного защитника. . . но никому из вас не будет предъявлено обвинение в чем-либо сразу. Ребята в офисе захотят поговорить с вами индивидуально. Я бы хотел, чтобы кто-нибудь сказал мне одну вещь, которая никак на вас не повлияет. . . Хорошо?"
Мужчины переглянулись, пара пожала плечами, а коренастый мужчина в замызганной толстовке викингов сказал: «Что вы хотите знать?»
— Вы знаете, что одна из женщин из церкви — одна из монахинь — была найдена мертвой в доме Джина Калба. Выстрел в голову».
— Джин этого не делал, — перебил один из мужчин.
— Это не то, что мне нужно, — сказал Лукас. «Мы не уверены, что произошло, но мы знаем, что обе машины Джина Калба все еще в его гараже. Вот что я хочу знать. . . одна из тех Тойот приехала прошлой ночью или позавчера? Один из хороших?
Все мужчины снова посмотрели друг на друга, пожали плечами, глаза отвернулись, и, наконец, представитель сказал: «Я не знаю».
— Здесь есть старый? В чьем-то доме или сзади? Я не оглядывался назад.
«Здесь нет», — сказал представитель. Больше никакого зрительного контакта.
На обратном пути Дель сказал Лукасу: «Значит, Калбы едут на разбитой «Тойоте». Почему это? Почему бы не взять одну из их машин?
«Потому что, если они смогут добраться до аэропорта в Thief Ривер, или Фарго, и если бы мы об этом не узнали... . . мы никогда не узнаем, куда они ушли».
— Я позвоню, — сказал Дел.
ПОХОРОННИЯ МАРТЫ УЭСТ проходила в невзрачной часовне похоронного бюро, настолько невзрачной, что ее даже нельзя было назвать неконфессиональной — она выглядела как школьная столовая без обаяния и была холодна, как будто в похоронном бюро не было ничего особенного. Не хочу тратить энергию на его нагрев. Пришли семнадцать человек, включая полицейских. Гроб был запечатан. Летти сидела впереди и плакала, ее гипс лежал на стуле перед ней, ее единственный костыль между ног. Лютеранский священник обратился к друзьям Марты, чтобы рассказать о ней, и некоторые из них так и сделали, но почти ничего не сказали.
Не могу сказать, что она много пила и большую часть времени проводила в «Утиной гостинице».
Большинство говорили о ее песнях, о том, как усердно она над ними работала, и о том, какой у нее хороший голос, во всяком случае, для округа Кастер, и на этом все. Группа женщин подавала крекеры Ritz с сыром и нарезанный сельдерей и морковь с паприкой в боковой комнате для людей, которые не собирались на кладбище. Это было почти у всех.
Лукас и Дел поехали на кладбище за катафалком, Летти плакала на заднем сиденье, а Рут пыталась ее утешить, когда она сама не плакала. Снег дул сильно, и могила выглядела как большая рыбацкая яма в покрытом льдом озере. Гроб погрузился в землю, и все они ушли, а Летти смотрела назад, пока могла видеть кладбище. И когда она больше не могла этого видеть, она перекатилась лицом вниз на заднее сиденье и зарыдала.
Шериф предварительно договорился о приемной семье, но в итоге ее туда не взяли. Они оставили ее с Руфью, в церкви, с пожилой женщиной. То Договоренность, согласились они, была временной, пока они что-нибудь не придумают. — Только не говори мне, что собираешься найти моего отца, — сказала Летти. — Я бы ни за что не стал жить с этим сукиным сыном.
Когда они отъехали от церкви, Дель сказал: — Какой чудесный, черт возьми, день . Если бы в городе было четырехэтажное здание, я бы спрыгнул с него».
«Вот дымовая труба. Вот элеваторы.
«Иди на хуй».
Лукас: «Надо что-то придумать, чувак».
— Я кое о чем подумал, — сказал Дел. Он вдруг показался удобным, подумал Лукас, что было странно, учитывая обстоятельства.
"Какой?"
«Я скажу вам через некоторое время. Сначала я должен убедиться, что смогу справиться с этим».